А еще он радовался, что мир наконец узнал про Виолу. И больше не надо таиться и ловить на себе сумрачные взгляды учителей и родителей Виолиных одноклассников. Возможно, когда девочку выпустят на свободу, ее первую жертву и не найдут. Возможно, не найдут и вторую, но третью, третью обнаружат всенепременно.

Гретхен Уайт не позволит ей убивать вечно. Рид мог доверить ей дочь и умереть с чистой совестью.

— Лена сделала выбор, — пожала плечами Гретхен. — Но, сдается мне, ей не потребовалось много слов, чтобы уговорить Эйнсли последовать инструкциям Рида.

Если это циничное утверждение и травмировало нежную психику Маркони, она ничем себя не выдала.

— Придумать план и воплотить его в жизнь — две большие разницы.

— Ну, и чего ты тогда добиваешься? — спросила Гретхен, делая шаг к Маркони.

— Тебе не понять, — тряхнула та головой.

— А ты объясни.

Гретхен еще ближе придвинулась к детективу. Надо же, ее беспокоила именно Маркони, а вовсе не Рид.

«Зачем он взял в руки оружие! Зачем!»

— Не тебе решать, кто виновен, а кто нет, — отрезала Маркони. — Правосудие сладкими баснями не кормится.

— Я бы не назвала расследуемую нами историю «сладкой басней», — возразила Гретхен.

— Да кто мы такие: ты, я или вот он? — Маркони повела дулом пистолета в сторону Рида. — Пупы земли, что ли? Кто дал нам моральное право возлагать вину за убийство на человека, его не совершавшего?

По тому, как сузились зрачки Гретхен, Рид предположил, что Маркони использовала против напарницы ее же собственные аргументы.

— Кому, как не тебе, понимать это! Ты выносишь вердикт, основываясь на эмоциях, причем на чужих эмоциях, которые ты сама не испытываешь!

— А ты чересчур непреклонна и здравомысляща! — Гретхен закусила нижнюю губу. — Как это нас угораздило поменяться местами?

— С кем поведешься, от того и наберешься, — буркнула Маркони. — И я бы не сказала, что я непреклонна.

— Непреклонна, да еще как, — с легкостью заверила ее Гретхен. — Другой вопрос: с чего вдруг?

— С того, что я поклялась соблюдать закон, — огрызнулась Маркони.