Получив не позднее 22 июля согласие румын на депортацию евреев, немцы приступили к действиям. 26 июля шеф гестапо и IV отдела Главного управления безопасности рейха Генрих Мюллер отправил письмо заместителю секретаря министерства иностранных дел Мартину Лютеру, в котором извещал, что подготовка к депортации румынских евреев может начаться 10 сентября. Для этого Г. Мюллер просил содействия министерства, которое дало свое согласие[1140]. Немцы хотели депортировать румынских евреев в лагерь уничтожения Белжец вблизи Люблина, который к тому времени был обновлен, а его «пропускная способность» увеличена[1141]. Но настало 10 сентября, и ничего не произошло. Немцы еще раз попытались побудить румын к действию, и в середине сентября начальник железнодорожного управления Ост-Берлин пригласил своего партнера из ведомства Румынских железных дорог (РЖД) в германскую столицу для участия в конференции «по поводу установления графика движения особых поездов с евреями из Румынии». Генеральный директор РЖД генерал Т. К. Орезяну (T.C. Orezeanu), который антисемитом не был, был озадачен. Он попросил разъяснений у Раду Лекка, который в ответе от 24 сентября 1942 г. процитировал приказ Иона Антонеску министерству внутренних дел, согласно которому «эвакуация евреев из страны подготавливается до самых мельчайших подробностей Министерством внутренних дел на основе указаний господина Михая Антонеску»[1142]. В конце концов РЖД решила в берлинской конференции участия не принимать[1143].

Объяснение отказа РЖД от участия в конференции находится в той части приказа Иона Антонеску, о которой Раду Лекка в своем ответе Т. К. Орезяну умолчал. Полный текст этого приказа был передан М. Киллингером своему вышестоящему начальству в Берлине 26 ноября 1942 г. В этом докладе М. Киллингер изложил беседу советника германского посольства Герхарда Стельцера с Михаем Антонеску, состоявшуюся 22 октября. На тот момент немцы уже знали, что румынская политика в отношении евреев эволюционировала в неожиданном направлении и что депортации приостановлены на неограниченный срок. Они потребовали объяснений. Михай Антонеску поначалу отказывался их дать, «прибегая к разным уловкам» (Spitzfindigkeit), но в конце концов снял с себя ответственность, просто предъявив Г. Рихтеру фотокопию приказа Иона Антонеску (без даты):

Эвакуация находится лишь в стадии изучения. Выполнение откладывается. Начнется в подходящий момент. До тех пор будет подготовлена до мельчайших деталей Министерством внутренних дел, на основе инструкций, разработанных г-ном Михаем Антонеску[1144] (подчеркнуто в оригинале. – В. С.).