— Что, например?

— Уиллоу находится на клинических испытаниях с памидронатом, а значит, это бесплатно, но когда она достигнет определенного возраста, то больше не сможет участвовать в программе и каждый ввод препарата будет обходиться в тысячу долларов. Ортезы на ноги стоят пять тысяч долларов каждый, операция с установкой штифта — сто тысяч. Спинные инъекции, которые понадобятся Уиллоу в подростковом возрасте, могут стоить в несколько раз дороже, и это не считая билета до Омахи. Даже если страховая оплатит это частично, остальное ложится на наши плечи. Есть и множество более мелких трат: обслуживание инвалидного кресла, овчина для гипсовых повязок, пакеты со льдом, одежда, в которой можно ходить с гипсом, разные подушки, чтобы Уиллоу было удобно, пандус перед домом для инвалидного кресла. Чем старше она будет, тем больше оборудования ей понадобится — зеркала и другие приспособления, чтобы дотягиваться до всего при ее невысоком росте. Даже машина с педалями, на которые легче нажимать, чтобы они не вызывали микротрещин в стопах, стоит десятки тысяч долларов при нормальном оснащении, а профессиональная реабилитация оплатит только одно транспортное средство. Все остальное ложится на нас на всю жизнь. Она будет ходить в колледж, но и стоить это будет дороже из-за необходимого оснащения, а лучшие школы для детей вроде Уиллоу находятся не так уж близко, значит на дорогу придется тратить больше. Мы сняли деньги с частного накопительного фонда моего мужа и взяли второй кредит. У меня забиты две кредитные карты. — Шарлотта посмотрела на жюри присяжных. — Знаю, что вы думаете обо мне. Вы считаете, что я здесь ради большой выплаты, поэтому я подала иск.

Я застыла, не зная, что она творит: мы такого не репетировали.

— Шарлотта, вы…

— Прошу, — сказала она. — Дайте мне договорить. Это и правда из-за стоимости. Но не финансовой. — Она заморгала, смахивая слезы. — Я не сплю по ночам. Я испытываю чувство вины, когда смеюсь над шуткой по телевизору. Я смотрю на других девочек одного с Уиллоу возраста на площадке, иногда я ненавижу их. Меня охватывает ужасная зависть, что для них все так просто. Но в тот день, когда я подписала отказ от реабилитации в больнице, я дала дочери обещание. Я сказала: «Если ты будешь бороться, то и я буду. Если ты будешь жить, я сделаю так, чтобы твоя жизнь была самой лучшей из возможного». Так ведь поступит хорошая мать? — Она покачала головой. — Обычно все так и бывает, родитель заботится о ребенке, пока не наступает время поменяться местами. Но в случае нас с Уиллоу заботиться всегда буду я. Поэтому я сегодня здесь. Вот что я хочу услышать от вас. Кто будет ухаживать за моей дочерью, когда меня не станет?