— Я не знаю, что бы делала без нее.

Марин затихла.

— Не позвольте Гаю Букеру это услышать, — сказала она и повесила трубку.

Я не хотела возвращаться домой, потому что мне пришлось бы увидеть кровь. Наверное, она была повсюду — на занавеске для душа, на кафеле, в стоке ванны. Я представила, как беру дезинфицирующее средство, мокрую тряпку и много раз прополаскиваю ее в раковине, как болят руки и жжет в глазах. Представила, как розовеет вода и даже спустя тридцать минут уборки от меня все равно будет разить страхом потерять тебя.

Амелия сидела в кафетерии на первом этаже, где я оставила ее с чашкой горячего шоколада и картонной лодочкой картофеля фри.

— Привет, — сказала я.

Она привстала со стула:

— А Уиллоу…

— Она только просыпается.

Амелия выглядела так, будто сейчас упадет в обморок, и я не могла ее винить. Именно она нашла тебя, вызвала «скорую».

— Она что-нибудь сказала?

— Ничего. — Я накрыла ее руку своей ладонью. — Сегодня ты спасла жизнь Уиллоу. Я не могу найти слов, чтобы передать, как сильно благодарна тебе.

— Я не могла позволить, чтобы она истекла кровью, — сказала Амелия и задрожала.

— Хочешь увидеться с ней?

— Я… не знаю, могу ли я сейчас. Все время вижу ее в ванной… — Будучи типичным подростком, она ушла в себя, сгорбилась, будто свернувшийся листок папоротника. — Мам, что бы было, если бы Уиллоу умерла?

— Амелия, даже не думай о таком.

— Я не это имела в виду… не сегодня. В смысле, много лет назад. Когда она только родилась.

Она посмотрела на меня, и я поняла, что она вовсе не пытается огорчить меня, а честно спрашивает, какой была бы ее жизнь, если бы нам не добавился еще один ребенок с серьезной болезнью.

— Амелия, не могу сказать, — честно призналась я. — Я лишь очень рада, что этого не произошло. Ни тогда, ни сегодня, благодаря тебе. Вы обе мне ужасно нужны.