«Я заговорила с ней, и она отзывалась. Мне удалось не пропасть совсем, и я поняла, что для этого нужно сделать в следующий раз. Пока она была в замешательстве от твоего явления, я успела сказать ей, что ты и правда из Розенфельда. Она обратила внимание на меня и даже послушалась, будто я её начальница».

Началось ожидание новых встреч. Я замирал, когда казалось, что Клара вернулась. За месяц это случалось при мне дважды, и я любил Ольгу всё сильнее, но чувствовал себя несколько уязвлённым. Моё наличие ничего не исправило в её беде, как я ни старался. Хотя совсем бесполезным я тоже не был — во время явлений Клары удерживал Ольгу от совсем уж странных поступков.

Тем временем «Винету» заполонили новые труппы. И без того вавилонская толкотня переросла в откровенное гнездование: артисты спали, ели и репетировали друг у друга на шеях. Явились новые театры, в коридорах теснились ундины, петрушки и валторнисты.

Осенью случились гораздо более вредоносные, чем ранее, авианалёты. Взрывы бухали далеко на западе, но вдруг зазвучали и на востоке. Согласно полицейским инструкциям, мы гасили лампы и прислушивались. С окраины Тиргартена раздалось громыхание «флака». Прожужжал самолёт, потом ещё один, в сторону Вильмерсдорфа. По небу шарили бледные прожектора. Земля несколько раз содрогалась.

Спустя час затишья в дверь бешено застучали. На площадке стоял Сергей с прыгающим ртом. В дом его тёти Они попала бомба. Оня успела скрыться в бомбоубежище, а её дочь, по счастью, осталась у жениха, дирижёра казачьего хора. Пожара не случилось, но все этажи были разрушены. Мы собрались и пошли за Сергеем, чтобы забрать часть Ониных вещей к себе — её обстановка не помещалась в съёмную комнату племянника.

Когда мы волокли стулья и узлы с пальто, вдали опять гудели самолёты и снова надрывался «флак». В соседнем квартале раздался тугой удар. Я обернулся и не увидел Сергея. Его мешок лежал на земле. Приглядевшись, я обнаружил его белую коленку, выглядывающую из-за векового вяза, который торчал у глухой стены. Мы отвернулись.

Через несколько минут мы вновь тащили мешки к нашему дому. «Простите, — бормотал Сергей, — я не могу противостоять. Стоит взрывам приблизиться, как меня скручивает. Это что-то нервное. Я бы исчез, но некуда». Так наступила зима.

Вместе с бомбами высыпал снег, и хоронить стали чаще. Гробовщики и камнетёсы оживились. Дочь Они играла свадьбу, Сергей исполнял роль застенчивого шафера, казаки пели многую лету, и мы с Ольгой тоже поздравляли молодых. На несколько недель бомбардировки затихли.