В то же самое время совершенно необязательно, чтобы экзистенциалист, теолог, политик либо повторяющий за ним журналист были виновны в том, что они рекрутируют завистников. Хотя иногда можно сознательно и намеренно использовать людей, разбудив в них зависть, это тактика одноразового применения. Гораздо опаснее другое: чувствительность к зависти других настолько глубоко укоренена в человеческой психике, что большинство людей ошибочно интерпретируют чувство искупления и умиротворенности, которое они испытывают, сделав уступку зависти, как подтверждение не просто собственного морального превосходства, но и разумности своих действий здесь и сейчас.

Есть простое объяснение того, почему революционное мессианство любого оттенка, будь то марксистский взгляд на общество или социалистическая критика экономической теории, обладает такой силой убеждения для людей поразительно разного происхождения – на богатого британского аристократа оно действует не меньше, чем на парижского художника-неудачника. Несложно также объяснить способность интервенционистских и перераспределительных идей воскресать в новом обличье после того, как они были опровергнуты на практике неопровержимыми экономическими данными.

Программы, подчиняющие индивида тому или иному коллективу, приобретают такую цепкость и убедительность не потому, что они, как многи считают, действительно представляют прогресс, т. е. внутренне присущей связью с будущим. На самом деле своей силой они обязаны остаточному первобытному страху перед завистником; они представляют собой регресс к примитивному представлению о причинности (процветание другого должно означать неприятности для меня), и это является источником их неуязвимости по отношению к любым рациональным доводам и объективным данным.

Экономическая политика наименьшей зависти для наибольшего количества людей

Экономическая политика наименьшей зависти для наибольшего количества людей

Сейчас мы вновь обратимся к типичному для охваченных завистью примитивных людей экономическому мышлению. Очень часто ради того, чтобы оправдать свою зависть и возникающие из нее действия, такие люди будут утверждать, что запасы строго ограничены, даже тогда, когда на самом деле они имеются в изобилии. Маргарет Мид пишет о прославленном своей завистливостью обществе островного племени добу: «Они создают ситуации, в которых объективно неограниченные запасы переопределяются как конечные и ограниченные количественно. Следовательно, никакое количество вложенного труда не в состоянии увеличить урожай бататов будущего года, и ни один человек не может вырастить больше бататов, чем другой, не будучи обвиненным в том, что он украл (магическим способом) дополнительные бататы из чьего-либо огорода»[468].