Рыночные управляющие проверяли качество товаров и выявляли подделки. Вещи, представленные на прилавках, снабжались ценниками, продаваемые ткани должны были соответствовать установленным стандартам ширины, а происхождение товаров обязательно подтверждалось клеймом или гравировкой с названием мастерской, именами ремесленников и их начальников. Чиновники, контролировавшие качество, могли в порядке сертификации снабжать товары и собственными именами. «Имя мастера должно стоять на изделии, дабы можно было установить меру его усердия, а в случае, если в работе изыщется недолжное, и покарать, дабы ограничить произвол в ремесле» («Люйши чуньцю», 10/1.5). Законы династий Цинь и Хань предписывают властям строго надзирать над рынками. Прилавки расставлялись рядами вдоль дорожек — соответственно товарам, которые на них выставлялись. Лоточников объединяли в ячейки по пять человек, причем каждый член такой группы был обязан докладывать властям о деятельности остальных. Товары тех, кто не мог уплатить установленные сборы, изымались в пользу казны. Торговцы были обязаны тщательно вести бухгалтерию и соблюдать торговые стандарты. Украденные вещи после задержания вора продавались по рыночной стоимости; купцов и торговцев, уличенных в мошенничестве, на рынок больше не допускали. В моральном плане рынок в старом Китае едва ли был безупречным местом; он оказывался жестко контролируемым пространством, где перспектива выгоды и прибыли постоянно омрачалась вероятностью нарушений и беспорядков, а многочисленные соблазны проверяли на прочность нравственные принципы людей. Во многом подобный имидж присущ ему и до сих пор. Возможно, нежелание Конфуция говорить о выгоде проистекало из убеждения в том, что вряд ли есть на свете рынок, не отступивший от Пути.
Бедность
Бедность
Люди в большинстве своем ненавидят бедность, их манит богатство или хотя бы материальный комфорт. Но бедность, как и богатство, понимается по-разному. Можно определять ее как обделенность чем-либо или отсутствие доступа к ресурсу, а можно — как владение меньшей долей доступного богатства: именно так, например, словарь эпохи Хань интерпретирует иероглиф
Конфуций признает, что бедность относительна и что ее непросто измерить. Правитель государства или глава семейства должен беспокоиться не о том, что находящиеся на его попечении люди бедны, а о том, что его богатство распределено неравномерно. Аналогичным образом силу сообщества определяет не количество его членов, а взаимоотношения между ними. Если богатства делить поровну, то бедности не будет («Лунь юй», 16.1). Конфуций отказывается от нечестного приобретения богатства и знатности — соответственно, и бедность, по его мнению, можно исправить только нравственными способами: «Людям ненавистны бедность и незнатность. Если не руководствоваться правильными принципами, от них не избавишься» («Лунь юй», 4.5). В выборе между расточительностью и бережливостью вторая предпочтительнее: «Расточительность ведет к непослушанию, а бережливость — к скаредности; но лучше быть скаредным, чем непочтительным» («Лунь юй», 7.35). Конфуций уверен: «Есть простую пищу, пить воду, спать, подложив руку под голову, — в этом тоже есть удовольствие» («Лунь юй», 7.16). Добродетельный и нищий Янь Хуэй, умнейший из учеников Конфуция, воплощал представление о том, что и бедность может быть достойной. В конечном итоге ни богатство, ни бедность не должны сбивать человека с нравственного пути. Благородный муж, столкнувшись с бедностью, продолжает следовать Пути, а познав богатство, по-прежнему исполняет ритуалы («Лунь юй», 1.15). При этом Конфуций отказывается оправдывать нищету — ее наличие свидетельствует о нравственном изъяне правителя, который не может позаботиться о своем народе: «Если государство управляется правильно, бедность и незнатность вызывают стыд. Если государство управляется неправильно, то богатство и знатность также вызывают стыд» («Лунь юй», 8.13). Бедность возникает из-за ошибок и расточительности правителей. Мудрецы, напротив, живут скромно.