Между одиннадцатью и двенадцатью со стороны улицы Садовникова появляются первые силуэты. В основном, старики, с палками, едва передвигают ноги, редко пробегают мальчишки, короче, отбракованные. Значит, в одном из своих предположений я ошибся — негодных не прикончили, идут своим ходом… ну, насколько своим, это еще как сказать, но хорошо, что хоть так.

Торчу на своем наблюдательном пункте как сыч на суку. Нарушаю постельный режим, но сколько можно пухнуть лежа.

Довольно долго на улице никаких перемен, и голова невольно склоняется на подоконник. Из щели в окне жутко дует, как тут задремать? Вдруг мимо пробегает человек. Потом еще один, еще несколько, и вот уже на улице полно торопливо идущих мужчин. Вижу сына Гирша, который мчится в больницу. Не прошло и минуты, как он в палате.

— Папа, прости, нет времени. Нам только полчаса дали, в полтретьего нужно быть с вещами в Kasernierungslager. Зайду, когда все устроится, — сын поспешно обнимает отца и выбегает, не дав Гиршу даже рот открыть.

— Как… что… который час?

— Пятнадцать минут третьего.

Гирш откидывается на кровати и молча отворачивается к стене.

Один за другим за окном маршируют отряды шуцманов. Кое-кто из полицейских выглядит поддатым. Дурной самоуверенности, что дает винтовка, и голой бравады маловато, нужна еще водка для храбрости нажать курок. Кто ж их не знает, таких любителей сбиваться в стаи, только бы по пьянке, без тормозов, не начали палить почем зря.

Основной пункт повестки дня — страх. От страха одни берут в руки оружие, держатся оравой и следуют самым тупым приказам, а других одолевает страх перед болью и унижением, которые им может причинить стая этих вооруженных обезьян. Подумалось, что на месте немцев с тем же успехом могли быть русские — уже успели показать, на что способны представители великого славянского народа, да и латыши доказали, что, несмотря на цвет и язык завоевателей, всегда найдется группка, а то и целая толпа тех, кто будет смотреть правителям в рот и трусливо исполнять все, что им прикажут. Еще один пункт повестки дня — не думать. К сожалению, все как-то не по-доброму смешалось — дрожа от страха, нелегко мыслить разумно. Но как они разрослись, масштабы страха! Страх воцарился на всей земле и попирает все законы…

Как только вечерний сумрак сгустился до тьмы, полицейские стали выгонять людей из домов. Слышно выстрелы, но отсюда не разглядеть, убивают кого-то или только запугивают. Скорее всего, и то, и другое. Вскоре на проезжей части собирается много людей, пришли со свертками, чемоданами, рюкзаками. Часа два мерзнут, а потом шуцманы куда-то исчезают. Оставшись без сторожей, люди какое-то время еще непонимающе ждут, а потом понемногу расходятся по квартирам. Может, что-то пошло не так и перемещение отменили?