Этот разговор был описан и сыном мистера Каннингтона:

«Врач сказал, что отец лежит в больнице уже давно, и спросил, почему мы не навещали его прежде, подразумевая, что семье было на него наплевать. Я объяснил ему, что наша семья разбросана по всей стране и в действительности мы уже навещали его. Он спросил, где мы живем, и я рассказал ему. Я сказал и о том, как пытался перевезти отца поближе к моему дому».

Очевидно, что к этому моменту обе стороны, семья и врачи, уже потеряли доверие друг к другу. Отношения между ними продолжали ухудшаться параллельно состоянию мистера Каннингтона. На следующий день попытки перевернуть мистера Каннингтона причинили ему такую боль, что дозировка диаморфина была снова увеличена. Два дня спустя, после разговора с родными, больница неохотно согласилась выписать пациента, чтобы его перевезли за двести миль в онкологическую клинику неподалеку от дома старшего сына.

В этой истории можно понять каждого. Можно понять терзаемую медленной и неприглядной смертью любимого отца семью, которой было больно наблюдать, как он превращается в скелет: больные раком нередко стремительно худеют, только вот для родных в этом нет совершенно ничего нормального, и их это крайне огорчает. Родные мистера Каннингтона, как это нередко бывает, связали чудовищную худобу пациента с плохим уходом, равно как и его пролежни.

Можно понять больницу, постепенно увеличивавшую дозировку обезболивающего, чтобы мистер Каннингтон не чувствовал пролежней, а они могли переворачивать его, чтобы с ними бороться. Возможно, отчасти они руководствовались соображениями практичности — персонала не хватало, а консультант, руководивший лечением пациента, отсутствовал на месте. Как бы то ни было, с точки зрения больницы, они не проявили совершенно никакой халатности в уходе за мистером Каннингтоном, просто действовали по своему плану, а не чтобы потакать семье.

Вопрос кормления умирающих пациентов и профилактики у них обезвоживания — это целое минное поле культурных, этических и медицинских дилемм.

Вопрос кормления умирающих пациентов и профилактики у них обезвоживания — это целое минное поле культурных, этических и медицинских дилемм.

В хосписах, как правило, не прибегают к искусственному введению жидкости в организм людей, находящихся при смерти. Когда организм отказывается, пациент постепенно погружается в забытье, почти не ощущая голода или жажды, и тем, кто ухаживает за умирающими пациентами, чаще всего велят как можно меньше вмешиваться в этот процесс. На самом деле, по некоторым данным, пациенты могут испытывать сильный дискомфорт, когда им дают есть или пить больше, чем хочется. Существуют более мягкие методы — например, водные спреи и влажные тампоны, — чтобы удовлетворить небольшую потребность в жидкости без вмешательства трубок и капельниц. Когда пациент постепенно приближается к смерти, такое искусственное кормление может привести к нежелательному продлению жизни. Кроме того, ряд исследований связал искусственное введение жидкости с увеличением вероятности наступления предсмертного беспокойства (у некоторых пациентов при приближении смерти начинается тревожное возбуждение, требующее активных мер по успокоению) как у самого пациента, так и у его опустошенной семьи.