— Вообще-то, они предложили вернуть мне мою колонку, так что на жизнь пока будет хватать. А мистер Уолл-стрит на днях снова подсунул мне немного денег… не подумай, что я его просил об этом.

— Ты встречался с Адамом, а со мной не стал?

— Мне нужна была ссуда, небольшое денежное вливание на короткий срок. Я же теперь снова плачу за квартиру, плюс ежемесячные выплаты по кредиту, который был вынужден взять в прошлом году, чтобы удержаться на плаву. А сумма, которую мне вручил брат Денежный Мешок, вместе с колонкой в «Виллидж Войс», почти целиком покроет мои долги. Теперь мне нужно только одно — тема для колоссальной книги, что-то такое, что в настоящий момент реально может прозвучать.

— Уверена, ты что-нибудь найдешь, Питер. И, может, даже найдешь время поужинать с сестрой.

— Ты слышала, что Ширли бросила папу?

Эта новость меня обескуражила.

— Я вообще не в курсе.

— А я знаю только потому, что два дня назад старик позвонил мне в десять вечера и сказал, что нам с ним необходимо встретиться и выпить. Я немного волнуюсь за него. Он повторял, что на работе, в этой торговой компании, у него все идет хорошо, но что ему до смерти скучно. А его девушке надоело наконец, что любимый тайком бегает к бывшей жене, вот она и ушла от него на прошлой неделе. Странно то, что папа из-за нее так переживает. Рано или поздно им все равно пришлось бы расстаться: мама не стала бы долго терпеть, что живет он с Ширли, а ей уделяет только пару вечеров в неделю. Папа подозревает, что у мамы есть кто-то еще, я тоже подозреваю. В общем, в тот вечер он наклюкался чисто по-ирландски и все жаловался, как ему не везет в жизни. К тому же он курит почти столько что, сколько и ты, а это не очень хорошо.

Дункан тоже прочитал мне нотацию по поводу курения после презентации, когда мы с ним, его редактором и несколькими приятелями отправились ужинать в Чайна-таун. Это было очень в стиле Дункана — отпраздновать выход своей новой книги в затрапезном дешевеньком кафе на Дойерс-стрит. Я обратила внимание, что в тот вечер он был один, без девушки. Хоуи, знавший, разумеется, все обо всех, сообщил мне, что Дункана только что постигла очередная неудача в любви — его бросила дама сердца, на сей раз директор современной танцевальной труппы на Вустер-стрит. Хотя на людях он держался по-прежнему, был, как всегда, общителен и остроумен, блистал эрудицией — за столом развлекал нас блестящим рассказом о беседе эксцентричного, невротичного Густава Малера с молчаливым, маниакально-депрессивным Яном Сибелиусом о природе симфонического жанра. Сколько же этот парень знает — буквально все обо всем! Знакомьтесь, это Дункан, самый интеллектуальный парень из всех. Но также и самый печальный. А в настоящий момент он занят флиртом с яркой и энергичной женщиной по имени Пола. Она пописывала в «Парижское обозрение», была на дружеской ноге с его главным редактором Джорджем Плимптоном, а сейчас самозабвенно слушала оживленную скороговорку моего друга. Я ощутила укол разочарования. Сколько бы ни пыталась я убедить себя в обратном, она все равно существовала — глубокая, неразрешенная потребность в полноценном общении с кем-то, кто стал бы для меня якорем в моей бестолковой жизни, помог бы мне почувствовать, что я не одинока. Таким был для меня Киаран. Я ясно видела, что и Дункан всей душой стремится к тому же самому… и раз за разом связывается не с теми, как будто не хочет впускать свет внутрь себя. Откуда она, эта раздвоенность, с одной стороны, жажда глубокого, истинного взаимодействия с другой душой, а с другой — необходимость ее оттолкнуть? Может, всему виной последствия бесконечных семейных проблем?