– Ты веришь в то, что все плохие поступки бумерангом возвращаются к нам? – спросила она.

– Нет, не верю. Я совершила много плохих поступков и за некоторые из них понесла справедливое наказание, но в целом мне не на что жаловаться. – Тело Мэйфэн задрожало. – Спроси меня после смерти. Возможно, за свои грехи придется расплачиваться в следующей жизни.

– А что такого ты сделала?

– Ха! Лучше спроси, чего я не делала.

Она принялась перечислять все свои грехи, хотя по серьезному тону было понятно, что делала она это не без намека на гордость. По крайней мере, именно в этот момент она все сильнее напоминала Айви бабушку из детства, которая свято верила, что все плохие поступки она совершала, чтобы выжить, – чтобы отхватить жирный кусок хорошей жизни, который в любой момент мог забрать кто-то более сильный и расторопный.

Весь день в голове Айви беспорядочно кружились мысли, которые ей никак не удавалось расставить по местам. Ей вспоминался то Роман со своим пистолетом, то прошлое Нань, то стойкость и невежество Шэня, то помощница Мими – куда более «подходящая» дочка в их семью; модный костюм Остина, семья, деньги, ошибки прошлого – и Гидеон, особенно Гидеон.

– Ты когда-нибудь кого-нибудь убивала? – внезапно спросила Айви, нарушив ностальгический монолог Мэйфэн.

– Однажды, – ответила та, поправляя одеяло.

Айви замерла.

– Ты никогда не рассказывала.

– Это было, когда мы с твоим дедушкой только начали работать на ферме. Нань еще не родилась, был только Хун. К нам в дом пробрался вор, наверное, искал еду или деньги. Было так темно, что я даже не понимала, куда иду. На кухне послышалось шуршание. И я почувствовала его запах. Я услышала бульканье и крикнула ему уходить. В этот момент он подошел ко мне, и я ударила его кухонным ножом.

– Он умер?

– Твой дедушка отвез его в телеге до небольшого холма у нашего дома и похоронил там.

– Его кто-нибудь искал?

– Это был бездомный. Никто и не знал о его существовании.

Внезапный прилив собственного возбуждения испугал Айви. Она заговорила со всей серьезностью, чтобы скрыть волнение:

– И тебя не мучила совесть? Ты же убила человека.

Мэйфэн лишь мрачно усмехнулась.

– В Китае одна жизнь ничего не стоит. Я видела сотни смертей, видела, как умирают дети, старики, женщины. Они валились с ног от голода или болезни. А мы проходили мимо их тел, пока кто-нибудь не сдвинет их с дороги, чтобы не раздавить под колесами. Моя сестра умерла, сидя в туалете. Моя лучшая подруга умерла, когда продавец овощей накинулся на нее за то, что она не дала ему лишний юань. Жизнь – словно река. Рано или поздно она проходит там, где должна, а не там, где мы хотим. – Мэйфэн внезапно застонала. – Нога разболелась. Давай спать.