Ставя во главу угла понятие культуры, следует для начала дать ему определение. Примем в качестве рабочего определения такую формулировку: культура – это система высших достижений творческой деятельности человека (общества, человечества), передаваемых от индивида к индивиду, от поколения к поколению посредством небиологической, социально-духовной коммуникации; достижений, создающих нить преемственности в человеческой истории, а также составляющих исходную базу для дальнейшего развития творчески-преобразующей деятельности людей. Разумеется, данное общее определение требует развертывания, конкретизации, начиная с подразделения на култьтуру материальную и духовную, и т. д. Нас здесь в первую очередь будет интересовать духовная культура, взятая во всем многообразии её особых сфер (искусство, религия, мораль, наука и пр.) и базисных составляющих (язык, фольклорно-образный фонд, строй мыслей и чувств, преобладающих в данном обществе).

Мы полагаем, что уяснению принципиально-важных и насущных задач отечественной культуры сегодняшнего дня может способствовать обращение к наследию Фридриха Ницше (1844–1900; творческий путь философа завершается 1888-м годом; далее – срыв в душевную болезнь).

Но насколько авторитетен автор «Заратустры» и «Антихриста» для деятелей русской культуры, христианско-православной в своих корнях и основе, в своей преобладающей части? Вопрос резонный и непростой. Творчество Ницше стало известным в России с начала 90-х годов XIX века. Ознакомительный этап был очень краток, за ним последовал период интенсивнейшего критического осмысления его идей. И с кем его сопоставляли? С властителями дум тогдашней русской интеллигенции (по сути, они и наши современники) – Ф. М. Достоевским, Л. Н. Толстым. Это говорит о многом. Не всё бесспорно, не всё приемлемо для нас в идейном наследии каждого из этих трех гигантов (в том числе и в вопросах веры), но нельзя не признать, что все они с огромной силой выразили боли и устремления своего времени, а также предчувствия грядущего. Не только Ницше повлиял на философскую и художественную мысль России; она также (хотя бы в лице Достоевского и Л. Толстого) оказала на него своё воздействие. Как выяснилось, Ницше уловил и запечатлел глубинные тенденции не только западноевропейской культуры, но и восточноевропейской, евразийской – по крайней мере отчасти. Неудивительно поэтому, что в России нашлись свои «ницшеанцы до и без Ницше»: М. Ю. Лермонтов, К. Н. Леонтьев и некоторые другие. Ницше, таким образом, не был совершенно чуждым России. Вступив с ним в активный диалог, плеяда виднейших отечественных деятелей «Серебряного века» фактически приняла его в свой круг. Уже этим оправдано обращение к наследию Ницше в наши дни, на новом порубежье истории.