Главная цель устремлений Ницше – высокая культура; он озабочен перспективой её снижения, тем более – злонамеренной подмены культуры подлинной её суррогатами.

О том, что Ницше подверг острой критике либерально-демократические начала общественного развития, противопоставив им жестко-иерархическую организацию социума, всем хорошо известно. Однако у такого противопоставления есть культурфилософский аспект, заслуживающий особого внимания. Можно не разделять социально-политические установки Ницше, но нельзя не признать, что он с большой проницательностью выявляет негативные проявления, сопутствующие процессам демократизации, в том числе и в области культуры.

Что означает столь излюбленный массой «истощённых», «слабых» принцип свободы в культуре? – спрашивает Ницше. Когда его понимают как свободу от любых ограничений (и особенно – от самоограничений), он становится деструктивным началом, дорогой к декадансу. Такая абсолютная свобода есть возможность ускоренно тратить, расточать накопленное ранее, но не созидать, не умножать подлинные ценности. Необходимыми внутренними формами организации культуры, плодотворно развивающейся, являются, по Ницше, авторитет, традиция, цепь поколений, ответственность перед будущим. Ницше знает, что для многих любителей безбрежной свободы все перечисленные понятия – «узда», но такую узду он считает желательной и благотворной. Есть и такие, любители свободы, пишет он, «для кого никакая узда не была бы слишком строгой — это имеет место in politics, это имеет место в искусстве» [II, 617][654]. (И разве, заметим из нашего сегодня, он не прав?).

Для эффективного накопления сил культуре нужны также внешние формы организации. Среди них особая роль принадлежит государству. Сопоставляя культуру и политику, Ницше отдает приоритет первой. Главным «остается культура» [II, 591]. Но, подвергая жестокой критике определенные типы государства (в частности, Германскую империю времен Бисмарка), он высоко ценит Римскую империю – «великую организацию общества» [II, 687], колыбель (наряду с Грецией) европейской культуры. И вообще – тот тип государства, который служит «теплицей» для «сильной породы людей» [II, 615]. Только государство, создающее условия для развития высшей культуры, оправдано в его глазах.

Всё подлинно высокое в культуре является, согласно Ницше, унаследованным и привитым, т. е. сформированным эволюционно, преемственно при воздействии определенных внешних форм организации. Вместе с тем, предвидя опасность трактовки внешних воздействий в духе механицизма, он вводит еще один важный постулат: принцип органичности развития подлинной культуры.