Через шесть лет в этом городе взяли анализ крови, в котором содержалась секвенция ВИЧ-1, ныне известная как ZR59. Еще через год – биопсию, известную как DRC60. Вирус распространился и стал разнообразнее. Он вырвался на свободу. Никто не может сказать, бывали ли когда-либо два этих пациента в «Антивенерическом диспансере», чтобы сделать прививку. Но если и не бывали, то у них точно были знакомые, которые бывали.
108
108
С этого момента история становится огромной и разнообразной, в буквальном смысле разлетаясь во всех направлениях. Распространение из Леопольдвиля было взрывным, подобным заразному салюту. Я даже не буду пытаться отслеживать все эти разнообразные траектории – о них можно легко написать еще десять книг, но их тематика будет сильно отличаться от моей, – но обозначу картину в тонких линиях, а потом уделю особое внимание одной из этих линий, особенно печально знаменитой.
За десятилетия незаметного распространения по Леопольдвилю вирус продолжил мутировать (и, скорее всего, рекомбинировать, передавая большие части генома от одного вириона другому), и эти ошибки копирования делали его все более и более разнообразным. Большинство мутаций – это фатальные ошибки, заводящие мутанта в тупик, но когда размножаются сразу миллиарды вирионов, даже чисто случайным образом можно получить жизнеспособные новые варианты. Кампании по лечению инъекционными лекарствами вроде той, что проводил «Антивенерический диспансер», возможно, лишь поспособствовали этому процессу, быстро передавая вирус новым людям-носителям и повышая его общую популяцию. Больше вирионов – больше мутаций, больше мутаций – больше разнообразия.
ВИЧ-1 группы M сейчас разделяют на девять крупных подтипов, которые обозначаются буквами A, B, C, D, F, G, H, J и K. (По возможности постарайтесь не путать их с восемью группами ВИЧ-2, которые обозначаются группами от A до H. А почему нет подтипов E и I? Не спрашивайте. Подобные системы обозначения собираются как попало, словно трущобы из картонок и палок, а не после точных архитектурных расчетов[232].) Шло время, население Леопольдвиля росло, люди все чаще путешествовали, и вирусы этих подтипов выбрались из города, распространившись по Африке, а потом и по всему миру. Одни вылетели из города на самолете, другие воспользовались более приземленными транспортными средствами – автобусом, лодкой, поездом, велосипедом, автостопом, трансконтинентальным грузовиком, а то и просто человеческими ногами. Подтип A добрался до Восточной Африки, скорее всего – через город Кисангани, находящийся на полпути между Леопольдвилем и Найроби. Подтип C направился на юг Африки, скорее всего – через Лубумбаши, в дальнем юго-восточном углу Конго. Просочившись сквозь Замбию, быстро распространившись в шахтерских городках, полнившихся рабочими и проститутками, подтип C катастрофически пронесся через ЮАР, Мозамбик, Лесото и Свазиленд. Оттуда он добрался до Индии, которая связана с ЮАР транспортными путями еще со времен Британской империи, и Восточной Африки. Подтип D вместе с подтипами A и C обосновался в странах Восточной Африки, которая по какой-то непонятной причине оказалась довольно рано поражена подтипом C, и только им. Подтип G добрался до Западной Африки. Подтипы H, J и K остались в основном в Центральной Африке: от Анголы до Центральноафриканской Республики. Во всех этих местах после обычной долгой задержки между заражением и развитием СПИДа люди начали умирать. А еще есть подтип B.