– Не поможет, – покачал головой Витанис. – Чара Филиппа была здесь. Она сказала, никаких плетений, пока не придёшь в норму.

– Я уже в норме! – быстро вскочила Эльда.

– И не надейся, она тебя уже вычеркнула, – сказал брат. – Номера семнадцать больше нет в списках.

– Не может быть! Они сказали, что я прошла первое испытание!

– Они сказали, а чара Филиппа осмотрела тебя и наложила запрет на дальнейшие испытания. У неё есть такое право.

– Кто может его отменить?

– Только она сама, больше никто! – сказал Витанис. – Да оно тебе и не надо.

– Мне очень надо! – вдруг заорала Эльда так громко, что брат отпрянул. – Мне это очень надо!

– Тише ты, тише…

Эльда тяжело дышала. Сейчас она чувствовала себя готовой ко всему, Волимир отзывался её чувствам, но почему-то эти старинные обычаи не разрешают ей предстать перед комиссией без плетения. Без дурацких мелких косичек на голове.

– Это несправедливо! – воскликнула она.

– Тише, тише, сестрёнка, сейчас я приведу чару Филиппу, если смогу её найти, и она тебе сама скажет, почему так поступила… Ты просто не понимаешь, как велик риск, – успокаивал её Витанис.

Он вышел за дверь, а Эльда схватилась за голову. Светлые волосы, похожие на одуванчик после мелкого плетения, волной упали ей на лицо. Что же делать? Что ей делать?

Они заберут Волимир. И он уснёт, чтобы проснуться для кого-нибудь другого. А что она скажет матери, если та когда-нибудь вернётся? Что ответит отцу, если он спросит о Волимире?

Надо что-то решать, и быстро.

И один выход Эльда нашла.

Только вряд ли ей кто-то разрешит сделать то, что она задумала.

* * *

Эльда осторожно встала с дивана. В комнате никого не было, но надо было спешить.

Она осмотрелась. Ей повезло, что её оставили одну именно в кабинете целительницы. Тут стоял большой стол, несколько стульев и пара шкафов для хранения лекарственных средств. Порошки, пилюльки, какие-то сушёные растения. Небольшая раковина в углу, а над ней – зеркало.