– Вы правы. Я не смогу это доказать, – сказал Джон и включил настольную лампу. – Но вы сделали еще кое-что, настоящую глупость, и ее я смогу доказать. – В его голосе вдруг звякнула сталь, и движение, которым он вынул из пиджака сложенный лист бумаги, было похоже на удар лапы пантеры. – Вы оплатили консультационные услуги общей стоимостью в миллиард долларов фирме «Каллум консалтинг». Фирме, которая принадлежит вам. Любой суд на этой планете усмотрит в этом по меньшей мере нелояльность работодателю, а значит, тяжкое нарушение трудового договора управляющего, что оправдывает немедленное увольнение.

Маккейн оглянулся. Словно из-под земли вдруг выросли в дверях и вдоль стены сотрудники службы безопасности. Включение настольной лампы было сигналом, о котором они условились с Джоном.

– Вы уволены, Малькольм, – ледяным тоном произнес Джон. – Если у вас еще остались личные вещи в письменном столе, вы можете сейчас забрать их с собой. А затем господа проводят вас к выходу. – Он бросил на него полный презрения взгляд. – Ну, да вы знаете процедуру.

44

44

А потом он остался один. Один отвечал на вопросы прессы. Один сидел в комнатах по ту сторону мраморного барьера и пытался управлять концерном, который знал только схематично. Один читал договоры, беседовал с сотрудниками, проводил совещания, принимал решения. Один сидел за огромным столом в огромном конференц-зале, обедал и обводил взглядом зимнюю панораму финансового центра Лондона, одиноким и бесспорным королем которого он был.

Прессе Джон рассказал о похищении в целом так, как представлял себе это сам. Только умолчал о деталях своего неожиданного возвращения в Великобританию; ему помог друг, так он сказал, и этого должно быть довольно. Он упомянул о встрече с Рэндольфом Бликером и о том, что тот утверждал, будто действует по чьему-то поручению. А еще он рассказал о неделях, проведенных на мусорной свалке.

То были минуты, во время которых царила взволнованная, необычная для пресс-конференции тишина.

– Я поручил адвокату найти ту женщину. Она сможет подтвердить мои слова, к примеру то, что, когда она меня нашла, я был связан, – сказал Джон. – Хотя главной причиной моего поручения стало не это. Главная причина в том, что я хотел выразить ей свою благодарность. – Он рассказал о квартире, которую собирался подарить женщине, о пожизненной ренте, и представители «желтой» прессы негромко взвыли от восторга. Единственное, о чем они жалели, – что Джон не назвал ее имени.

Позже к нему еще раз пришли чиновники из Интерпола, которые занесли его показания в протокол, но не стали внушать ему надежду, что это в какой-либо форме приведет к задержаниям. Самое большее, однажды Бликера по какой-нибудь случайности поймают, и поэтому они хотели иметь материал для обвинения в папках и, соответственно, компьютерах Интерпола. Как бы там ни было, он узнал от них, что Урсулы, конечно же, в Мексике не было, она ничего об этом не знала, и что по-прежнему ничего не дали розыски телохранителя, который при загадочных обстоятельствах сменил Марко Бенетти и который представлялся коллегам как Фостер.