Он назвал меня «худшим кошмаром всей его жизни».

– Тогда зачем ты звонишь мне? – спросил я.

На самом деле все получилось очень неприятно и одновременно печально.

Факты таковы: Никита по моему совету позвонил в Сарагосу и спросил про долю наследства, которую я уступил им, проявив великодушие или, если угодно, сострадание. Мария Элена обещала вернуть деньги целиком или частично в зависимости от того, сколько они истратят. От Никиты я узнал, что по телефону он говорил предельно вежливо («Чем хочешь могу поклясться!»). Даже рассказал своему дяде историю с украденным общаком, чтобы тому было понятно, почему он вдруг проявил интерес к бабушкиным деньгам. Но ни мой сын, ни я не могли даже предположить, что Рауль не имел понятия о том, что Мария Элена попросила у меня такую крупную сумму, а я согласился ее дать. Иными словами, героическая, истерзанная горем мать действовала тайком от мужа, заранее зная, что он из гордости ни за что не принял бы помощи от брата. Поэтому Рауль так и взбесился нынешним утром, хотя было совершенно очевидно, что в той ситуации все действовали из лучших побуждений. Но как только проклюнулась новая проблема, он поспешил снова увидеть во мне корень зла.

И не было никакой возможности урезонить его. Задыхаясь от ненависти, он заявил, что вернет все до последнего сантима, что ему от меня ничего не нужно, ничего и никогда, что лучше мне не попадаться ему на пути. И повесил трубку. Нынешний разговор, вне всякого сомнения, был последним в нашей с ним жизни.

Час спустя мне позвонила Мария Элена. Она говорила совсем тоненьким и жалким голоском:

– Прости, пожалуйста, Рауль все еще не пришел в себя после смерти Хулии, он лечится у психиатра. – И так далее.

Я попросил ее не волноваться, сказал, что все понимаю, а потом – по ее просьбе – продиктовал свои банковские реквизиты.

29.

Перед самым концом разговора я словно между прочим спросил невестку, не знает ли она обувного магазина, где можно купить женские туфли по нормальной цене. Она не стала выяснять, с какой целью я задаю подобный вопрос, а порекомендовала магазин Антонио Парриего на улице Гойи, напротив Непорочного зачатия. Напротив чего? Напротив базилики Непорочного зачатия. Я поблагодарил Марию Элену.

Сегодня утром я с апломбом заявил:

– Мы пойдем в магазин на улице Гойи. Тебе там понравится.

Агеде, разумеется, очень хотелось узнать, что меня с этим магазином связывает. Думаю, в мыслях у нее крутилось имя Амалии. Но ей хватило такта не произносить его вслух. Хорошая девушка. Я объяснил, что нет ничего удивительного, если, прожив столько лет в этом городе, я кое-что о нем узнал.