Целью путешествия должно быть паломничество, либо война [с неверными], либо странствие к [святому] месту, либо получение наставлений, либо поиск духовного знания, либо посещение святого человека, шейха или могилы святого. В противном случае путешествие будет предосудительным. Нельзя пускаться в путь без заплатанного плаща, молитвенного коврика, ковша, верёвки, башмаков (кафш) либо туфель (на'лайн) и посоха.

Заплатанный плащ – для прикрытия наготы, молитвенный коврик – для совершения молитвы, ковш – для омовения, посох – для защиты и других целей.

Перед тем как ступить на молитвенный коврик, следует надеть туфли или башмаки в состоянии чистоты.

Если у кого есть другие принадлежности – для соблюдения предписаний сунны, обычаев Посланника – гребень, ножницы для стрижки ногтей, иголка и шкатулка с сурьмой (мукхула), – это справедливо.

Если же кто-то берёт с собой больше принадлежностей, чем перечисленные выше, следует учитывать, какова его «стоянка».

Если это новичок, то каждая принадлежность будет ему обузой и камнем преткновения, «завесой» и поводом выказать заносчивость.

Если же это дервиш, твёрдо стоящий на Пути, он может взять с собой все эти принадлежности и что-то сверх того.

От шейха Абу Муслима Фариса ибн Галиба аль-Фариси я слышал такую историю.

Однажды, – сказал он, – я посетил шейха Абу Саида Аби'ль-Хайра Фазлаллаха ибн Мухаммада. Он возлежал на тахте с четырьмя подушками (тахти чахар-балиш), положив ногу на ногу, одетый в тонкий египетский лён (дикки Мисри). А моя одежда была такой грязной, что ссохлась, словно звериная шкура, и тело было истощено послушанием. Облик Абу Саида поселил в моей душе сомнение. Он дервиш – и я тоже дервиш, но он возлежит в роскоши, а я измождён тяготами скитаний. Он тотчас проник в мои мысли, и ему открылось моё тщеславие. – О Абу Муслим, – сказал он, – в каком диване ты прочёл, что заносчивость и дервишество совместимы? Я вижу Бога во всём – и Он возводит меня на трон. Ты же во всём видишь себя – и Он посылает тебе страдание. Мой удел – созерцание, твой – самообуздание. Обе «стоянки» – на пути к Богу, но Ему нет дела до них обоих, и потому настоящий дервиш мёртв для всех «стоянок» и свободен от всех «состояний». При этих словах я лишился чувств, свет померк в моих глазах. Придя в себя, я раскаялся, и он принял моё покаяние. Потом я попросил: – О шейх, разреши мне уйти, мне тяжко лицезреть тебя. – Да будет так, Абу Муслим, – ответил он и прочитал стих: Всё то, что ухо слышать избегало, Перед глазами наконец доподлинно предстало.