— Что ты мне скажешь? — неожиданно подступила леди к пожилому моряку с загрубелой кожей лица, подобно днищу старой лодки.

Тот неловко чесал затылок и, внимая словам, пожимал плечами

— Сам не могу сказать, повелительница, как могло так выйти. Четыре патруля так бешено и по-военному строго двигались нa нас со стороны солнца, что ни на что другое, как на предупреждение атаки, более похоже не было. Думается мне, здесь не обошлось без чьего-то приказа.

Звонкая пощечина была ответом на вопрос. Но моряк даже не моргнул глазом и с заискивающей благодарностью поклонился.

Наверное, он думал, что для него самое страшное позади.

Но леди, топнув ногой, тем же срывающимся голосом убийственно нажимала:

— Зайцы! Трусы! Подонки! Ни на что не способные, трухлявые, прогнившие до самого дна посудины. Да прикажи я любому молодому, попроси, дай подзаработать, отважился бы выступить против армады вражеских кораблей. А вы? Прижились. Теплые деньги к вашим вонючим пяткам пристают. Шельмы! Бояться перестали!

С этими словами другой заскорузлый детина с вытаращенными глазами получил звонкую оплеуху… Вслед низкий поклон…

— Ты бы не мне кланялся, идиот, — взвинчивалась леди от потока собственной брани, — а военным, которые браво разогнали вас в два счета, — она отошла на почтительное расстояние от робко стоящих пиратов. — И это те, удалые проходимцы, которые держат в страхе моря Юго-Восточной Азии. Стыд, достойный слез закоренелого отступника. Позорные собаки. На кого я ставила карту? Соломенная гвардия. Мыльные пузыри. Пена побережья. А если бы у моей яхты отказал мотор? Что тогда? Ваши льстивые душонки только возрадовались бы.

Последовал треск по следующей морде — и невысокий, широкий в плечах представитель джентльменов удачи торопливо согнулся в нижайшем поклоне.

— Пройдохи! Я никогда не ожидала, что мои приказы мало чего стоят. Значит пора вешать вас на ваших же флагманах. Ты, — ткнула она четвертого, — будешь повешен первым, если снова не выйдешь в море и не найдешь шлюп, на котором может плыть монах. Доставьте его сюда живым и невредимым. Если он уже на суше, то только постоянная, достоверная информация о нем может сохранить ваши подлые душонки… Ясно?

Слушавший, с подрагивающими в страхе ресницами вылупленных глаз, как сноп, повалился в ноги госпожи и заплетающимся голосом усердно запищал;

— Все! Все будет исполнено, как приказывает повелительница наших душ. Пусть она верит. Старый Мим знает, как обмануть охрану и выполнить приказ великой леди. Мим все сделает. Мадам будет довольна.

— Почему ты раньше так не думал? Очередной треск, но уже от стека, пришелся по облысевшей голове покорного Мима. Его голос продолжал нудно верещать.