Рус пожал плечами.

— Главное, что я не один. Буду тянуть.

— Нам нужно успеть пройти к западным перевалам. Как только полковник поймет, что ты свернул, он кинет туда свои группы. Надо опередить его. Только в этом наше преимущество. В горах сейчас много военных скопилось. Выйти за пределы дозоров нужно раньше, чем они это заметят.

Рус кивнул.

Они встали. Двинулись осторожным шагом. Рус шел на Сином. Тот уверенно держал путь. Через каждые полчаса по микропередатчику передавал попискивающие сигналы в зфир. Рус не срезу заметил это. Но когда увидел, понял: где-то рядом еще братья.

Сейчас он шел легко и свободно. Тяжесть с души спала сама собой. Все заботы на Сине. Он знает, что делать. Русу надо только идти. Прилив бодрости и приподнятого нестроения был необычен. Клокочущее сознание скорой встречи с наставниками, братьями энергично толкало его вперед,

* * *

Излишние меры предосторожности не оказались впустую. Хан Хуа удовлетворенно цокнул, когда жест переднего указал ему на людей, старательно располагавшихся в складках неровной местности.

Они деловито сновали по склонам меж деревьев и камней, прощупывали жесткими ударами прикладов стволы. Доносились отдельные выкрики старшего, матерщинно приказывающего всем укрыться и не высовывать проклятые рожи.

Хуа строго прикинул: не более как через полчаса объявятся парни из Шанхая. Он успеет взобраться на скалистые склоны и исчезнуть перед самым носом летучего отряда. Он повернул группу в сторону, в отвесный проем меж двумя скалистыми отрогами. За несколько минут монахи, как древесные жуки, почти на пальцах влезли на пятнадцатиметровую стену, втянули на веревках пулеметы, углубились в заросли. На краю отвеса остался Цинь с тремя монахами. С ними он расположился так, чтобы его выстрелы слышались с того места, где копошились люди «круга». В том, что это они, у Хуа не было сомнений: армейских подразделений в этом месте не должно быть.

Выжидать пришлось недолго. Тяжело шурша по жесткой траве, перекатывая и рассыпая камни, толпа, как стоя голодных псов, неистово и молчаливо кралась следом рваной трусцой. После их прохода долго оседала слежалая пыль, и вытоптанная зелень приобретала серо-грязный цвет. Наставляя винтовки вперед, они грозно несли свои черствые лица.

Цинь не стол считать. Когда они всей толпой вышли в расщелину, он точно выстрелил в пятого по счету из бесшумной винтовки. Тот не замедлил ткнуться головой в пятки впереди идущего.

Гончие сначала недоуменно остановились, приподняли труп. Секунда, рядом упал второй. От мощно просвистевшей пули ему вырвало пол-лба. И тут, поняв в чем дело, боевики озверело осмотрелись и уже врассыпную на скорости побежали вперед.