Второй побежал вниз выискивать. Третий поддерживал быстро слабеющее тело.

— Это они… — глаза Теневого пошли навыкат. — Монахи. Они все внизу. Смерти моей хотят. Врача мне, быстрее.

Он силился держаться. Но организм его не отличался крепостью простолюдина. Конвульсивно начала подергиваться шея. Темные пятна пошли по телу. Он остро чувствовал, что ноги становятся холодными.

Ему некогда было предполагать, что тот глаз находится на этом же этаже и также холодно, удовлетворенно наблюдает паническую агонию. Сильный яд паука парализует хрупкое тельце Пигмея. В ближайшие двадцать минут врач не подойдет. Тела убежавших охранников свалены у стен нижнего зала, никто к ним не подходит. Не образовалась любопытная толчея и у агонизирующего, всесильного только у своего телефона Теневого.

Маленький продолжал выпускать пену изо рта. Из глаз исчезал надменный блеск повелителя. Руки желостливо сжимали френч и мелко тряслись.

* * *

Тяжелой поступью вошел Коу Кусин в номер к настоятелю. Дошел до окна, остановился, в упор глядя на улицу.

— Что с тобой? Уезжать надо, а ты, как всегда, при новостях.

Коу резко обернулся.

— С Окинавы исчезли бессмертные. Дэ угрюмо подождал.

— Неожиданно. Но чего так напрягаться? Это может только отвлечь наши силы.

— Динстон. Эта паршивая собака очень активно забегала. Тоже кого-то ждет.

— Что бегает, что брешет, все одно толком ничего не делает. Для нас это лучше.

— И все же…

— Да, Глаз, да. У нас мало людей. Они это знают. А сколько бессмертных?

— Что-то около сорока.

— Тоже немного.

— Придется привлечь монахов из монастыря Фу.