Виктор посмотрел на часы. Стрелки, действительно, показывали, без малого, десять.

Но это ему было не особо интересно. Гораздо больший интерес в нем пробудило то, что, когда Бэн залезал в палатку, в которой ему суждено было провести эту ночь вдвоем с Купером, то заметил, что ученый уже крепко спит.

Вообще, брезентовых укрытий теперь не хватало на каждого человека в отдельности, и, против воли, приходилось с кем-то ютиться. Если говорить более конкретно, то палаток было всего три. Соседи по вынужденной коммуналке подобрались сами собой, без всяких договоров, лишь по здравому размышлению и дружеским предпочтениям. Так, одну палатку заняли Купер с Бэном, вторая предназначалась Виктору с Юлей, а третью взяли себе Лёга, Андрей и Мишка.

Виктор и раньше ночевал с Юлей в одной палатке и был уверен, — это укрытие способно вместить двоих. Так что Купер с Бэном, равно как и он сам со своей девушкой, разместились вполне комфортно. А вот относительно удобства ребят — разнорабочих у Виктора не было уверенности. Правда, ночевать втроем им пришлось бы недолго. На первую треть ночи от них ушел вынужденный дежурить Андрей, последние же три часа перед рассветом вместе с ними не будет Мишки, которому выпала ответственность нести вахту в это самое время. Однако и за оставшийся период беднягам сулило настоящее мучение, ведь им придется лежать в палатке, словно в бочке селедка.

Но, в общем, Купер видел уже десятый сон…

Сей факт, означал, что, если понадобится провести какой-то тайный, от босса, разговор, то его можно осуществить, особо не страшась, что начальник тебя подслушает.

И перспектива такого разговора не заставила себя ждать.

По крайней мере, когда из крайней палатки высунулся Лёга, весь его вид говорил, что надо посекретничать: голова втянута в плечи, уши «на макушке», нижняя челюсть выдвинута вперед…

Показывая пальцем на «жилище» ученого, глазами Стрельцов как бы спрашивал Виктора: отрубился тот или нет.

Находящегося там же Бэна, естественно, можно было не считать, — если он пока и не уснул, то все равно ни о чем не догадается, — ведь русского языка очкарик не знал.

— Все в порядке, — ответил ему Виктор.

Видимо, Лёга все-таки еще боялся открыто заявить то, что хотел, поэтому, начал «тянуть».

— Борис Михайлович мне, в свое время, говорил, что у Бэна индивидуальные особенности организма есть, которые ему позволяют мало спать, — тихо произнес он.

— Выходит не в особенностях дело, — развел руками Андрюха.

— Ты про то, что он решил уснуть раньше обычного? — попытался уточнить Стрельцов.

— Не много ли базара по этому поводу? — встрял в их беседу Виктор.