— Мне очень жаль, что так получилось с остальными, Джон, — правда, я искренне сожалею. Если бы я только мог придумать другой способ… Но другого способа нет. Поймите, прошу вас: если в это дело замешана полиция, оно наверняка закончится смертью Бичема. И в этом я уверен, как ни в чем другом. О, я вовсе не хочу сказать, что сам Рузвельт сыграет в этом какую-то роль, но на пути к «Могилам» либо в самой камере что-то подобное случится. Какой-нибудь детектив или охранник, а может, и другой заключенный, возможно, якобы в целях самообороны, — но так или иначе кто-то положит конец этому клубку проблем, который нам с вами известен под именем Джон Бичем.

— Но Сара, — возразил я. — И Айзексоны. Они же заслужили…

— Я не мог так рисковать! — едва не крикнул Крайцлер, целеустремленно шагая к востоку. — Все они работают на Рузвельта, все они обязаны своими должностями только ему. Я не мог полагаться на то, что они ему не доложат о моих планах. Я даже вам не мог всего рассказать, ибо вы поклялись держать Теодора в курсе дела, — а вы человек слова, Джон.

Должен признать, все это слегка охладило мой пыл, но едва нагнав его, я понесся рядом, выспрашивая и допытываясь:

— Но что именно вы задумали? И, черт возьми, сколько вы это все планируете?

— С того самого утра, после того, как убили Мэри Палмер, — ответил он. Лишь тень прежней горечи скользнула по его лицу. Мы вновь остановились на перекрестке, теперь уже — Шестой авеню. Крайцлер обернулся ко мне; его антрацитовые глаза горели холодным пламенем. — Мой первоначальный отказ от расследования был чисто эмоциональной реакцией, и я бы его со временем пересмотрел. Но тем утром я кое-что понял: поскольку именно я стал главной мишенью для наших противников, мой уход может предоставить вам свободу действий.

Я помедлил, взвешивая это.

— А ведь так и было, — изрек я спустя несколько секунд. — Мы больше не видели ни одного человека Бёрнса.

— Зато я видел, — ответил Крайцлер. — И по сей день их наблюдаю. Я с немалым наслаждением гонял их по всему городу. Вообще-то глупость, конечно, но я не прекращал, веря, что вы, объединив свои способности с тем, что узнали, пока я был с вами, отыщете улики, по которым сможете предсказать следующий ход Бичема. — Мы начали переходить дорогу, и Крайцлер принялся загибать пальцы на правой руке, перечисляя доводы: — Я сделал те же выводы, что и вы — 21 июня, день Иоанна Крестителя. На вашу долю осталось вычислить жертву и место преступления. Я возлагал большие надежды на вашего юного друга Джозефа и рассчитывал, что он поможет нам с первым вопросом…