Пётр уселся на крыльцо, наблюдал за заходом солнца и ковырял найденным гвоздем консервную банку. Не хлебом единым сыт человек. Консервами. Проткнув крышку, Пахан приложился к дырочке и высосал из банки всё, что смог. Поболтал, прислушался, как сайра бултыхается в обезжиженной ёмкости. Вытащил из дома ноутбук и хлабыстнул его о порог. Порылся в рассыпавшихся деталях, пытаясь найти что-нибудь острое. Не нашёл. А за аппаратуру должно быть туристы осерчают… Пётр размотал лоскуток, оторванный от робы, и взглянул на рану. Осколком вырвало кусок мяса чуть ниже плеча. Вздохнул, выкинул окровавленную полоску, оторвал новую и сделал перевязку. Хорошо хоть жив остался. А остальные червей кормят.

Пахан почувствовал, что додумался до очень важного. На пасеке чего-то не хватает. Мертвецов! Чёрт возьми, они же куда-то дели убитых! Естественно – закопали! Пётр огляделся, подошёл к невысокому холмику свежевскопанной земли. Нет, это не могила. Колодец что ли рыли? А река на что? Чокнутые, это он сразу понял. Никогда не сообразишь, что у них на уме. Туристы.

Он обошёл избушку и сразу наткнулся на могилу. Облепленные землёй лопаты валялись тут же. Последние пристанище его группы. Сыча, насколько он помнил, шлёпнули сразу. Газона потом, в лесу. А что случилось с Саней и недоделанным? Пахан следил за избушкой всю ночь и всё утро, но никто из них рядом не ошивался. Стреляли только поутру. Среди туристов дружков не было. А это очень важно. Если Ферапонта с Урюком шлёпнули без особых разбирательств, то и его может ожидать такая же участь. Возможно, он поторопился с решением сдаться ненормальным? Значит, нужно посмотреть кто в могиле.

Заниматься раскопками Петру не хотелось. Но что делать? Он разворошил землю, копнул несколько раз и посмотрел вслед скрывающемуся за горизонтом солнышку. Надо торопиться, а то до темноты не успеет. На миг ему показалось, что за ним наблюдают. Оглянулся, и рыжая тень шмыгнула в кустарник, который приглушённо хрустнул. Лиса? Чёрт с ней! Сверху лежал Ферапонт. И сразу подарок! В пояснице застрял огромный кухонный нож. Пахан вытянул из трупа необходимый инструмент, перевернул Сыча, покопался ещё, разгребая землю руками. Ага. Газон. Урюк ещё гуляет. Забыв о покойниках, выяснив, кто из них имеется в наличии, Пётр залюбовался приобретением, решив оставить неприятное на потом. Куда они денутся? Закопать успеет. Или пусть туристы сами потом зароют. А вот нож – это не пистолет с одним патроном. Это надолго. Хоть какое-то оружие.

Потом он долго с помощью песка и воды очищал лезвие от крови. Ночь застала его на берегу. А он, удовлетворённо сопя, вспарывал принесённые с собой консервы, руками ел сайру, мажа её маслом отросшую бороду. Пустые банки выбрасывал в реку.