– Боже мой. Папа?

Его желудок продолжал сокращаться, пока не стало казаться, что кишки выползают через глотку. Он почуял на земле перед собой запах кофе и отполз подальше.

– О господи, о господи.

Сара потянула его за плечи.

– Папа? Ты в порядке?

Грейди смог принять сидячее положение, с силой вытирая ладони о штаны, пытаясь избавиться от липкой дряни. Ему казалось, что любое перемещение запустит очередной спазм, поэтому какое-то время он сидел на месте, приходя в себя. Он слышал голос дочери. Тот, казалось, шел из невообразимой дали. Грейди подполз к воде и окунул туда руки, безуспешно пытаясь соскрести вещество с ладоней.

Тварь нужно было уничтожить. Возможно, если он порубит ее на части, получится столкнуть их обратно в озеро. Они жили в домике тестя; должен же он держать там бензопилу или топор для заготовки дров.

В конце концов Грейди ухватился за руку Сары и встал на ноги. Его кружка валялась рядом с чудовищем, забрызганная илом. Грейди решил там ее и оставить.

– Пойдем, – сказал он. И пошел обратно по тропинке, не задерживаясь чтобы взглянуть, идет ли дочь следом. Он продолжал тереть руки о бедра, но начинал сомневаться, что эта гадость сойдет.

Ко времени их возвращения Тина уже проснулась. Она опиралась на ограждение крыльца, одной рукой придерживая халат у шеи, а второй сжимая сигарету. Веки у нее были опухшими, волосы – встрепанными после сна, а похмелье – тяжелым, как накидка из цепей. Она стояла там, словно обещание жизни, и при виде ее в Грейди шевельнулось что-то благодарное и нежное. Он призвал улыбку из какой-то сохранившей волю части себя и поднял руку в приветствии.

– Выглядишь как говно, – беззлобно сообщила Тина.

Грейди оглядел себя.

– Я упал.

– Так что, ты его видел?

– О да, я его видел.

– Мам, его вырвало!

Он закрыл глаза.

– Сара…

– Тебя вырвало, милый?