Элла вздыхает.

Она напугана, и прошло довольно много времени с тех пор, как она доверяла кому-то. Родители предали ее с самого рождения. Она потеряла лучших подруг, потому что они выбрали друг друга и начали сплетничать о ней, потеряла расположение учителей, когда оценки пошли вниз, потому что она не спала, потому что по ночам отец терроризировал весь дом. Она думала, что Хейден будет тем человеком, с которым она сможет быть честна…

Тот факт, что она доверяла всем тем людям, невыносимо бесит ее.

Но интуиция подсказывает ей, что можно довериться этим двум незнакомцам, которых она встретила в аптеке, — Элла сама не знает почему. Может, дело в доброте Лиэнн, в том, как она смотрит на Эллу с искренней заботой, в том, как старое платье мешком висит на ней, будто она вовсе не заботится об одежде. Может, всему виной странная честность Ривер, тот факт, что им, кажется, вообще не нужно скрывать что-либо, включая дурное настроение. Тот факт, что оба, похоже, не держат зла на Эллу за то, что она вдохнула перца, чтобы причинить им боль…

В общем-то она просто хотела сбежать. Когда тебя систематически преследуют, оскорбляют и унижают, ты в какой-то момент готов сразиться и умереть, и это лучше, чем снова бежать.

Элла чудовищно вымоталась. Она эмоционально выбита из колеи, плохо спала, несколько недель постоянно была настороже и голодала. Она помнит биологию достаточно, чтоб понимать: сейчас она — двигатель, который слишком долго работал на максимальных оборотах. Чувство голода вернулось, и Элла сделала бы что угодно ради того, чтобы хоть на минуту ощутить себя сытой и в безопасности. Конечно, Элла не против запереться у себя в машине, напихать полный рот крекеров и порыться в телефоне Лиэнн. И если ей что-то не понравится, она просто уедет вместе с телефоном.

— Ладно.

— Отлично. Я сейчас встану, пожалуйста, не делай никаких резких движений.

Сердце у Эллы замирает.

— Почему? У тебя оружие?..

— Вовсе нет, просто я очень неуклюжая, а это маленький фургон, и мы стараемся держать его в чистоте, потому что бактерии очень коварны, а вакцина сама себя не распространит.

Лиэнн неловко слезает с ее спины и Элла, вдохнув полной грудью, встает на четвереньки. Она стоит в узком проходе, а Лиэнн отходит и садится за кухонный стол, по обе стороны от которого стоят скамейки. Ривер сидит напротив нее и с помощью фронтальной камеры наносит мазь на несколько неопрятных царапин на лице. Элле приходится опереться на стол, чтобы подняться. Лиэнн торжественно прокатывает по искусственному дереву разблокированный телефон: на нем блестящий чехол, маленький брелок «Сейлор Мун», а экран треснул.