— Как только ты сядешь к себе в машину, мы пойдем за продуктами, — Лиэнн пересекается с ней взглядами, и Элла замечает вспышку уязвимости — как и сама Элла, Лиэнн крайне обеспокоена. — Пожалуйста, не кради наши вещи. И если ты все же решишь уехать, то будет здорово, если перед этим ты выбросишь из окна мой телефон, а лучше — положишь на дорогу, потому что экран вряд ли переживет очередное падение.

— Почему ты ей доверяешь? — грубовато спрашивает Ривер.

Лиэнн смотрит на Эллу, на Ривер и снова на Эллу.

— Честно? Она выглядит такой же сломленной, как и я. Как потерявшаяся кошка.

Элла оскорбилась бы, не будь это правдой. Она в самом деле чувствует себя как потерявшаяся кошка: одинокая, пугливая, голодная и напуганная. Она молча берет телефон и прикасается к экрану, чтоб тот не заблокировался, выходит на улицу, хватает свои пакеты и бросает на заднее сиденье машины, сразу вытаскивая сырные крекеры.

О, благословенные сырные крекеры!

Элла так торопится, что рвет упаковку, и крекеры рассыпаются. Рот полон слюны, она запихивает в него печенье и роется в старом телефоне.

Лиэнн не врала, но Элла почему-то и так уже знала это.

Ей приходят письма с официального университетского домена, с темами типа «НЕОБХОДИМАЯ БАЗОВАЯ ТЕМПЕРАТУРА», или «СОВСЕМ НЕ КРУТО НАСТУПАТЬ НА БИФУРКАЦИОННЫЕ ИГЛЫ!», или «У НАС НОВЫЙ РЕКРУТ!» Еще во входящих находятся рассылки о распродажах от магазина «Этси», а также несколько писем от мамы, которая умоляет Лиэнн вернуться в университет, пока ее не лишили стипендии и стажировки. Твиттер у Лиэнн преимущественно фанатский, а лента в Инстаграме состоит из фотографий цветов и пчел. Наконец Элла открывает ТикТок и находит там видео, где Ривер держит чашку Петри, и подпись: «THE CURE — СНОВА В ТУР, КУСАЙ ЛОКТИ, РОБЕРТ СМИТ». Элла почти уверена, что The Cure — это рок-группа из 1980-х, а еще приятно видеть, что у Ривер несколько миллионов фолловеров, и в их ленте в самом деле нет ничего жуткого.

Все свидетельствует о том, что новым знакомым можно доверять. Более того, Элле нравится Лиэнн, понравилась с того самого момента, когда они встретились возле крекеров. С Ривер сложнее, но ехидство больше походит на маску. Элла окидывает взглядом пакеты с покупками: банки с супом были куплены на деньги Ривер, но их положили в пакет к Элле.

Ей совсем не хочется есть холодный суп.

Захватив все три банки, она идет обратно к фургону, держа в руке телефон Лиэнн. Та ухмыляется и оживляется, увидев Эллу.

— Итак, ты готова слушать?

Элла показывает банку с супом и встряхивает ее, приподнимая брови.