Старушка в коричневых чулках по колено толкает отца в бок:

— Что она говорит?

— Принцессы Маргарет, — сообщает ответ ведущая. — Тысяча девятьсот шестидесятый год. Итак, следующий вопрос: как по-итальянски “пирог”? “Пирог” по-итальянски?

— Ризотто, — отвечает кто-то с заднего ряда.

— Нет, не ризотто, — говорит ведущая. — Пирог по-итальянски... — Она замолкает, словно все еще ждет правильного ответа. — Пицца! Это пицца. Что ж, двигаемся дальше. Назовите три государства Балтии.

— Я не понимаю! — говорит старушка в чулках по колено. — Мы не понимаем!

— Три государства Балтии, — повторяет бодрым голосом ведущая. — Ну хотя бы одно назовите.

Другая старушка, подняв взгляд от судоку, подает голос:

— Здесь вам не Европа, здесь Новая Зеландия.

— Литва, Латвия, Эстония. — Ведущая листает дальше.

— Да, здесь Новая Зеландия, — говорит отец.

— Дальше... Какого витамина чаще всего не хватает пожилым людям?

Никто не знает. Все молчат.

— Витамина D! Нам нужно солнышко! Прогулки на свежем воздухе!

Тишина.

— Так-так... Музыка. Хорошая тема. Кто исполняет “Что будет, то будет”?

И снова никто не отвечает, но старушка в чулках по колено запевает песню, и отец подхватывает: “Что будет, нам знать не дано...”

Прихожу однажды в субботу утром, а Соня убирает с кровати отца поднос с завтраком. К еде отец почти не притронулся.

— Смотрите, овсянка — объеденье, мистер Крив! — расхваливает Соня, когда я переступаю порог. — А это что — черника? И миндаль? Надо же, да у вас тут как в пятизвездочном отеле! Мне бы так!

Отец тупо смотрит на CD-проигрыватель возле кровати. Проигрыватель мы ему подарили на день рождения, я расставила по полочкам диски, но отец к нему так и не прикоснулся. Наклейки, которые я подписала красным маркером — ПУСК, ПАУЗА, ГРОМКОСТЬ, СТОП, со стрелочками, указывающими на нужные кнопки, — уже отклеиваются. Доми сказал мне: надо смириться с тем, что отец никогда уже не будет прежним. Я ответила, что не обязана ни с чем мириться.