— А то тут кое-кто у рыцаря гадость какую-то откусил. Теперь всё нутро печёт, — сообщила правая.

— А ифьо голова боит и фупы ломит, — шепелявя, закончила успевшая распухнуть, средняя.

Яга вновь засеменила к полке со снадобьями.

— Кажется, я догадываюсь, какой именно пастью наш трехголовый дегенерат гранату дегустировал, — пробормотала она себе под нос.

— Фево?

— Нифево, — передразнила его Яга, выбирая необходимые склянки. — Сейчас смешаю.

Пока она отмеряла ингредиенты, левая голова несколько раз пропадала из окна и возвращалась обратно.

— Слышишь, Яга, — наконец спросила она. — А я смотрю, там лошадка стоит. Ничейная?

— Жри, — махнула рукой Яга. — Уже ничейная.

СЕЙЧАС, СНОВА ГДЕ-ТО ЧУТЬ ПОДАЛЬШЕ

Рыцарь Михаил бежал сломя голову в сторону Захолмья. Да, это определенно становилось традицией. И хотя и ощущал, как одновременно смыкаются веки и наступает эрекция — не останавливался. Плевать, что ещё вчера ему больше всего на свете хотелось стать королём. Главное, что сегодня ему меньше всего хочется стать чудовищем из-за ядовитой слюны того болотного монстра. Он бежал даже тогда, когда после серии спазмов в животе, как он думал, из него начал выходить яд.

Он бежал и благодарил небеса за то, что лист железа для бомбы кузнец срезал с доспехов именно над тем местом, из которого сейчас с невероятным напором, прямо на бегу исторгался яд, удобряя родные захолмские земли.

Всего лишь чей-то сон (Неместная-3)

Всего лишь чей-то сон (Неместная-3)

— Ты зачем их с латами жрешь, дурень!? — кричала баба Яга, отбиваясь сразу от двоих наседающих на неё людей в черных плащах.

Она с совершенно не старушечьей ловкостью парировала удары сразу двух шпаг кочергой, пятясь под напором двух молодых, полных сил инквизиторов, не давая им обойти себя с разных сторон. Кочерга была длинной и весьма увесистой, что, с одной стороны, позволяло легко блокировать удары нападавших, а с другой — очень быстро выматывало старуху.

— Некогда мне их чистить! — рявкнула в ответ правая голова, пока две других, вцепившись зубами с разных сторон в одного из солдат, разделяли противника приблизительно напополам. — Много их чересчур.

— У тебя, дурака, изжога только прошла, — парируя сыплющиеся на неё удары и продолжая отступать к избушке, прокричала Яга.