— Тридцать три жены умрут от ревности.

Во дает, в таком возрасте о любви соображает. Нет, в его время не умели так подлаживаться к матерям, аж в самую печенку пролезать. Учись, дед, у внука! У бабушки даже румянец вспыхнул.

В город пошли гурьбой, но, вместо того чтобы сразу направиться в парк, к братской могиле, куда все шли с венками, дед, велев обождать, ринулся — медали стучали в грудь — к центру.

— За пивком, — изрек Гаврик.

— Не может быть, — задумчиво покачала головой бабушка. — У него с собой всего тридцать копеек, на мороженое.

В центре, на песчаной, чисто выметенной площади, стоял стеклянный киоск, и в нем сидела солнечная девушка с длинными волосами. Джон, хитро прищурившись, попросил открыточку — с Днем Победы.

— Ни одной не осталось, разобрали. Да вы вот, дедушка, подпишите эту, — и она протянула ему с корзинкой, с цветами.

— На все давай! — он радостно протянул ей тридцать копеек.

Теперь Джон точно знал, как увековечится День Победы.

По закону сохранения, по естественному закону Земли — он превратится в день Мира! И утвердят этот великий праздник они — русские люди. А если за ним, за Джоном, притутукает к тому времени дальний поезд, то, что ж, Гаврик отпляшет за своего дедушку. За двоих отпразднует!

Юрий Петухов СУХОЙ ПАЕК

Юрий Петухов

СУХОЙ ПАЕК

Марш длился третий день. Растянувшаяся по проселочным дорогам вереница бронетранспортеров, танков и прочей боевой техники гремела. Надсадно выли моторы. Сплошной гул застилал округу и плыл над ней вместе с колонной.

Люди, ведущие эту бронированную махину к месту сосредоточения сил для предстоящего крупного учения, привыкли к постоянному шуму и, казалось, не замечали его.

Тяжелее всех приходилось солдатам-первогодкам. Но и они старались держаться наравне со своими старшими товарищами, сержантами и офицерами, терпеливо переносящими тягости похода. Расслабляться было нельзя — параллельно колонне шли к месту сбора другие подразделения. Над дорогами в чистом безоблачном небе висели вертолеты наблюдателей.

Полковник Стеблев переживал за свои подразделения. Его командирский бронетранспортерчик, временами сдерживая бег, оказывался в хвосте бронированной лавины, потом снова вырывался вперед. Цепкий глаз Петра Ивановича не находил недостатков. И тем не менее командир полка был неутомим, а нервы его напряжены — ведь в заданный район нужно было прийти не только вовремя, но и без потерь. А это было непросто — безостановочное движение, бездорожье пересеченной оврагами и холмами незнакомой местности и многое другое, не поддающееся заблаговременному учету, могло повлиять на ход марша.