Он налетел на Блейкли, который съежился у выхода:

– Что вам об этом известно?

– Ничего, сэр, – ответил тот испуганно.

– Вам лучше рассказать мне!

– Я ничего не знаю, сэр, честное…

– Хорошо, Блейкли. Знаете, что я сейчас собираюсь сделать? Я собираюсь выйти из хижины и рассказать о вас каждому, кого встречу, каждому, и я покажу эту гирю, и, прежде чем я дойду с рапортом до полковника Смедли-Тейлора, вас разорвут на части.

Грей пошел к двери.

– Подождите, сэр, – выдавил Блейкли. – Я расскажу вам. Это не я, сэр, это подполковник. Он заставил меня сделать это. Он поймал меня на том, что я стащил немного риса, и поклялся, что посадит меня, если я не помогу ему…

– Заткнись, ты, дурак! – прошипел Джонс, потом более спокойным голосом обратился к Грею: – Этот болван пытается свалить все на меня. Я никогда ни о чем не подозревал…

– Не слушайте его, сэр, – невнятно бормотал Блейкли. – Он всегда взвешивает рис сам. Всегда. И у него есть ключ к сейфу, в котором он хранит гири. Вы сами знаете, как он это делает. А кто имеет дело с гирями, тому случается заглядывать на нижнюю часть. Хотя дырки были хорошо замаскированы, вам удалось заметить их. И это продолжалось год или больше того.

– Заткнись, Блейкли! – завизжал Джонс. – Заткнись!

Наступило молчание.

Потом Грей сказал:

– Подполковник, сколько времени эти гири были в употреблении?

– Не знаю.

– Год? Два?

– Откуда мне знать, черт возьми?! Если вес гирь изменен, ко мне это не имеет никакого отношения.

– Но у вас есть ключ, и вы хранили их запертыми?

– Да, но это не значит…

– Заглядывали ли вы когда-нибудь на нижнюю поверхность гирь?