– Майор Гюберт и шифровальщик Похитун, – произнес он и спрятался за чью-то спину.

На короткое мгновение воцарилось молчание. Березкин толкнул в бок «предателя», но было уже поздно.

– Это… это серьезно? – оторопело спросил Петрунин.

– Серьезно, друже! Сущая правда, – ответил я.

– А где они?

– Совсем рядом. Упакованы и готовы к отправке, –

сказал Логачев.

– Вот оно как… – еще не придя в себя от такой вести, пробормотал Петрунин. – Гюберт и Похитун? Хм… Ну, знаете…

– Сколько пассажиров? – раздался сердитый бас пилота.

– Восемь, – ответил я.

– А груз?

– Четыре вещевых мешка, личные вещи и оружие.

– Дайте-ка мне провожатого, – сказал пилот. – Я погляжу поле.

Сопровождать его вызвался Березкин. Вместе с ним пошли и два партизана.

– Давайте грузиться, товарищи! – потребовал второй пилот. – Через полтора часа начнет светать.

Все отправились за вещами. Гюберт отказался идти.

Когда его поставили на ноги, он повалился на землю.

– У моего начальника, видать, заскок приключился! –

произнес Фома Филимонович и постукал себя пальцем по лбу. – Это бывает. Придется его волоком тянуть.

– Волоком не волоком, а дотянем… – пробурчал рослый партизан, обросший черной бородой. Он без посторонней помощи схватил Гюберта в охапку, легко подбросил и, взвалив на правое плечо, зашагал к самолету.