Знаю и восхищаюсь!
– Раз вам все рассказала Мария Владиславовна, мне нечего добавить. Хочу вас послушать, вы наша опора, наша надежда, Александр Павлович!
– Прежде всего верю в ваш «Трест»! Никаких сепаратных выступлений не допущу. Мы с вами заодно. Наша
26 Как-нибудь на днях (
цель – добывать здесь для вас средства, посылать вам самых надёжнейших из наших людей. Здесь все прогнило, протухло, кроме моих людей. Надо переломить эмиграцию, расположить влиятельных лиц в пользу «Треста». И разумеется, потрусить денежные мешки. Марков – выжившее из ума дерьмо! Притом наглое, самонадеянное, как они все там, в Монархическом совете. Вокруг великого князя собралось дрянцо: Оболенский держит руку Маркова; Сталь фон Гольстейн – старая шляпа; Трубецкой – сибарит и лентяй. Сами убедитесь, мы съездим к его высочеству в
Сантен-Сервон.
Мария Захарченко сияла и смотрела влюблёнными глазами на Кутепова.
– Теперь о финансистах, о Торгпроме27. Будете разговаривать, мой совет – не очень напирайте на монархию.
Эти скоты спят и видят себя во главе государства.
– Браво! – кричит Захарченко.
Кутепов грозит ей пальцем:
– И я с вами всей душой. Но знаете, ради денег можно чуть-чуть подипломатничать с этими иродами.
– Предпочитаю иметь дело с американцами. Они нам –
займы, мы им – концессии. А какой строй – это не их дело.
– Может быть, вы и правы. Но вот что, дорогой мой, сколько, вы полагаете, вам нужно денег? Без денег переворота не сделаешь.
– На подготовку и завершение переворота? Да, пожалуй, миллионов шестьдесят – сто. Золотых рублей.
27 Торгпром – так называемый «Торгово-промышленный комитет», контрреволюционная организация, созданная в 1920 году, объединяла крупных русских капиталистов, находившихся за границей.