– Охраняется тюрьма крепко, – сказал Фролов. – Один часовой у ворот, на четырех угловых вышках тоже часовые. В караульном помещении постоянно находятся человек пятнадцать да на каждом этаже по два дежурных надзирателя.

– Ключи от камер у кого? – спросил Беляк.

– У надзирателей. На всякий случай ломики нужно припасти. Ломиком раз стукнул, и долой замок, а ключом в горячке, пока попадешь в дырку, много времени уйдет.

«Да еще перепутаешь ключи», – подумал Костров и сделал заметку в своей книжечке.

– Как фамилия начальника тюрьмы? – спросил он.

– Майор Квачке. Он немец. А его заместитель Шурпак –

русский из белогвардейцев, – ответил Фролов.

Обе фамилии также попали в книжечку начальника разведки.

Далее Фролов рассказал, что под тюрьмой есть большое бомбоубежище. Пользуются им все кроме заключенных.

Все караульные посты связаны между собой электросигнализацией. В кабинете начальника тюрьмы, его заместителя и в комнате дежурного стоят телефоны.

Костров продолжал делать заметки. В таких случаях полагаться на память было нельзя.

– Кто находится в больнице? – поинтересовался Беляк.

– Сейчас там народу немного, – ответил Фролов. – Но этих в расчет не принимайте. Кто попадает в больницу, через несколько дней – человек конченый. В больницу кладут после допросов.

Беседа с Фроловым заняла более часа. Условившись об очередной встрече, его отпустили. Костров сел писать донесение в лес.

…Когда Костров уже собирался спать и сооружал себе ложе, неожиданно появился Микулич.

И Беляк и Костров по лицу старика сразу определили, что он пришел с какой-то важной вестью.

– Ты что, старик, на ночь глядя пожаловал? – спросил

Костров.

Губы Микулича растянулись в ухмылке.

«Старый хитрец, – подумал Беляк. – Никогда сразу не выложит. Сейчас начнет загадки загадывать».