Меус обратился к туземцам на собственном их наречии, убеждая их не бояться, и после того как палатки были готовы, он, Берселиус и Адамс уселись в тени самой большой, лицом к лицу с семью туземцами, выстроенными в ряд, с одиннадцатью «солдатами» в красных фесках позади.

Эти туземцы, с «солдатами» на заднем плане и Меусом на переднем, представляли собой всю систему администрации Конго в двух словах — словах, подчеркнутых красными фесками.

Эти семеро малорослых, забитых, перетрусивших существ, с вытаращенными глазами и следами цепей на шее, являлись представителями всех мирных и кротких племен Конго, тех людей, которые тысячи лет жили смиренной жизнью, занимаясь земледелием и по-своему служа цивилизации, насколько позволяли их слабые силы в дикой стране. В буквальном смысле, они представляли соль этой темной земли. Правда, скудная соль, но это было то лучшее, чего они могли достигнуть.

С другой стороны, красноголовые дьяволы, тыкавшие их прикладами для соблюдения порядка, являлись представителями воинственных племен, тысячи лет воевавших между собой и превративших всю страну в сплошной ад. Людоеды, в большинстве случаев, все без исключения жестокие, все до единого не знающие жалости.

Меус представлял собой того белого человека, который, снедаемый черным любостяжанием, вооружил, обучил и купил хорошим жалованьем все воинственные племена государства Конго и поставил их надсмотрщиками над мирными.

В довершение, Берселиус и Адамс олицетворяли европейские нации, присутствующие в качестве свидетелей, — первый из них с полным пониманием происходившего, второй — едва разбираясь в трагедии, разыгрывавшейся у него на глазах.

Был среди туземцев маленький пузатый мальчик, которого держала за руку старуха. Он один из всех не казался испуганным; глаза его вращались, но вращались от любопытства.

Большая палатка явно пришлась ему по вкусу; затем он заметил гиганта Адамса и принялся его рассматривать с ног до головы.

Адамсу также приглянулся черномазый бесенок: чтобы привлечь его, он надул щеки, закрыл один глаз, и тотчас же, как бы по щучьему велению, рожица осклабилась, сверкнула двойным рядом белых зубов, после чего мальчик спрятался за старуху и принялся тереться приплюснутым носом о ее бедро.

Но не прошло и минуты, как снова показался вращающийся белок и снова скрылся, когда Адамс втянул внутрь щеки и задергал носом, представляя под своей широкополой шляпой картину, способную одновременно восхищать и устрашать сердце ребенка.

Все это прошло незамеченным для остальных, и все это время Меус не переставал говорить спокойным и степенным тоном. Они должны послать кого-нибудь в лес разыскать виновных и убедить их вернуться. Тогда все будет благополучно. Таков был смысл его речи, и оробевшие туземцы вращали глазами и твердили «слышим, слышим», говоря в унисон, как один человек, и чуть не валились с ног со страху, так как хорошо знали, что все не будет благополучно, и что ужасный белый человек с бледным серьезным лицом говорит одну только ложь, ложь и ложь.