— Знаем! У нас с немцами нейтралитет!

— А с нами? Что у вас за отряд? Кто командир?

— Военная тайна!

— Мы партизаны депутата товарища Василя!

— А мы воины атамана Тараса! И сотника Перелетного! Вам еще и биографию сотника рассказать? Ставьте магарыч. Он у нас новенький. Говорит, что откуда-то из-под Белой Церкви. А голова как у пана министра, университет окончил, профессор. Видите, какие к нам идут! А ваш депутат пишет в листовках, что мы несознательные, что будто бы служим под началом пана атамана не по своей воле. Мы борцы…

— Пропустите нас к лесу! Мы вас не тронем, хотя у нас два пулемета, а остальные — с автоматами! — оборвал разглагольствования «сечевика» Гутыря.

— Немцы! Немцы! — вдруг раздался голос часового во дворе. — Цепью идут!

Партизаны выскочили из хаты лесника.

— Всем в лес! — крикнул Гутыря.

Из соседней хаты вышли семь человек, подняли руки вверх, закричали:

— У нас с немцами — нейтралитет!

— Мы против большевиков!

— Мы охраняем для вас железную дорогу!

Гутыря бежал позади бойцов и думал: «Неужели здесь появился Вадим Перелетный? Сообщник штурмбанфюрера Вассермана, палач Софии Шаблий и нашей Тани…»

— Берегите патроны! Цельтесь получше! — предупредил он бойцов. — И еще одно. Если меня убьют, скажите капитану Стоколосу такие слова: «Волна — шестьдесят один! Волна — шестьдесят один!» Понятно? Стоколос знает, что это такое.

Пуля угодила в правое плечо Гутыри. Устин бросил левой рукой гранату в немцев. Покачнулся, упал — еще одна пуля впилась в левое бедро.

— Хлопцы, скорее в лес! — крикнул Гутыря. — Я прикрою вас! Приказываю! Отходите!..

К нему подбежал пожилой партизан.

— Я остаюсь с вами.

— Не надо, Веремей. Спасайся.