Марк повел мотоцикл по скользкой и грязной дороге.

Уже темнело, когда они выбрались на трассу, которая оказалась едва ли лучше: вязкие колеи наполняла вода, пенящаяся от капель дождя. Ливень не прекращался.

На перекрестке дорог Марк съехал на обочину, остановился и поспешил к Сторме, притормозившей сзади. Она опустила стекло.

– До Умхланга-Рокс по такой грязи шесть часов езды, так что побереги силы, двигайся осторожно, – сказал Марк.

Он протянул к ней в окошко руки, и они неловко, но крепко обнялись. Сторма снова подняла стекло, и машина, скользя и виляя задом, тронулась с места.

Дождавшись, когда машина перевалила подъем и задние огни скрылись из виду, Марк вернулся к мотоциклу и завел мотор.

Человек в коляске пошевелился.

– Я убью тебя за это, – злобно проговорил он, едва шевеля разбитыми губами.

– Как убил и моего деда? – тихо спросил Марк.

Он вырулил на дорогу и свернул на Ледибург, лежащий во мраке в тридцати милях впереди. Всю дорогу сквозь дождь и грязь его подогревали ненависть и злость; словно костер, эти чувства пылали в его сердце, и он дивился собственному самообладанию – очень велик был соблазн прибить Хобдея, как собаку, какой-нибудь палкой, тем более что возможность для этого существовала прекрасная.

Этот человек подверг мучительной смерти его деда, надругался над Стормой, а теперь он в его власти – так почему же не отомстить, не расправиться с ним сейчас?.. Искушение продолжало терзать его. Но Марк справился с собой: отбросив эти мысли, он мрачно продолжал ехать вперед.

Мотоцикл скользил по дороге, съезжал то на одну сторону, то на другую, особенно когда пришлось брать крутой подъем на ледибургское нагорье… Но вот наконец внизу засветились городские огни, накрытые белой пеленой дождя.

Марк не знал, где сейчас генерал, застанет ли он Шона Кортни в его резиденции в Лайон-Коп, но как только он остановился на окруженном стеной кухонном дворике и мотор заглох, окна осветились, и голосистая стая охотничьих собак генерала высыпала во двор, а за ними показались трое слуг-зулусов с фонарями.

– Нкози дома? – крикнул Марк.

Ответов не понадобилось: как только Марк слез с мотоцикла и поднял голову к освещенному окну кабинета, там показалась знакомая и горячо любимая, грузная фигура Шона Кортни; приблизив голову к окну, генерал вглядывался в темноту двора.

Срывая с себя мокрый дождевик, Марк бегом бросился в дом и ворвался в кабинет генерала.

– Мальчик мой! – воскликнул Шон Кортни и поспешил ему навстречу через всю огромную комнату. – Что случилось?

Все существо Марка пылало, он очень гордился достигнутым успехом.