Однако все – и плохое, и хорошее – рано или поздно заканчивается. Те, кто не получил возможности показать себя на сцене, смогли выплеснуть нерастраченную энергию при подготовке к выступлению. Общими усилиями за каких-то полчаса монашки перетащили в общий зал тяжеленные дубовые скамьи из трапезной, накрыли их, для вящего удобства, соломенными тюфяками, украсили стены цветами, расставили зажженные свечи и даже соорудили почти настоящий занавес.

После короткого напутственного слова матушки Анны, благословившей именем Бальды Светлейшей импровизированный концерт, действие началось. Положа руку на сердце, далеко не все выступления оказались удачными, но аудитория была настроена благожелательно, к маленьким, да и к большим огрехам относилась с юмором, подбадривая выступающих аплодисментами и беззлобными подначками.

Наблюдая за происходящим из-за импровизированной кулисы, уже успокоившийся, было, Алекс потихоньку начинал нервничать. Он давно уже разглядел, где расположилась каждая из трех подозреваемых, перечень намеченных номеров подходил к концу, а обе матушки, забаррикадировавшиеся в соседней келье, спешно переоборудованной под гримерную, явно вознамерились провести там остаток своих дней.

В конце концов, тянуть дальше стало просто невозможно. Последняя выступившая покинула сцену, присоединившись к своим потеснившимся на скамье товаркам, и зал погрузился в тишину. В отчаянии Алекс в который раз подбежал к плотно запертой двери и, отбросив приличия, забарабанил по ней кулаками, что есть мочи. Он уже потерял остатки надежды, когда дверь резко распахнулась и на пороге показалась внушительная фигура Софии, безапелляционным тоном объявившая:

– Еще три минуты.

– Но все уже выступили!

– Придумай что-нибудь, ты же у нас большой умник.

– Что я придумаю? Никого не осталось.

София с полным безразличием пожала плечами.

– Не моя забота. Импровизируй.

Потерявший голову Алекс попытался проскочить мимо неприступной телохранительницы, чтобы образумить капризных звезд, но в ту же секунду ощутил, как с непреодолимой силой его сгребли в охапку, оторвали, словно беспомощного котенка, от земли и потащили обратно к занавесу. Мощный толчок – и вот он уже кубарем выкатился на сцену, чудом не повалившись на сидевших в первом ряду.

Мысли хаотично метались всполошенными белками. Бежать обратно за занавес? Поздно. Объявить, что представление окончено? Но ради последнего номера все и затевалось. Без него монашка-воришка останется непойманной, задание – невыполненным и с благосклонностью матушки Абигайль (да и с головой) можно будет попрощаться. Потянуть время? Как? Разве что… Конечно, нет уверенности, что получится ни разу не споткнуться и вспомнить все строфы без запинки… Да ладно, было бы из-за чего переживать – свежесколоченные импровизированные подмостки видали сегодня кое-что похлеще косноязыкого декламатора-самоучки. В конце концов, это не то же самое, что сидеть, привязанным к стулу, в подвале милейшего судьи Тэккера и ждать, когда… Бр-р-р!