И. С. Зильберштейн, выдающийся деятель русской культуры, бесконечно много сделавший для возвращения на родину нашего культурного наследия, был хорошо знаком с Лифарём и вспоминал, что много раз встречался с ним и хорошо знал его собрание, его пушкиниану. «Лифарь, человек высокой культуры и деликатности, мечтал о возвращении его коллекции на родину и ожидал от Министерства культуры элементарной благодарности и внимания за свою деятельность по возвращению в Россию исторических ценностей. За честь поставить балеты он готов был безвозмездно передать письма Пушкина невесте. Но Лифарю отказали».263 В архиве Зильберштейна сохранились два письма, свидетельствующие о том, как мы утеряли ценнейшую библиотеку Лифаря. Лифарь писал: «…После моей встречи в сов. посольстве с послом Червоненко мне в довольно грубой форме – приглашение на приезд в Москву – было отказано, что и заставило меня огласить документы (впервые), рассказывающие о моём участии в движении Сопротивления в годы немецкой оккупации Франции, и послать вам, моему верному другу на родной земле, думаю, единственному! Кругом – ложь и обман…»

Наконец, с началом перестройки и перетряски в 1989 году 13 писем Пушкина невесте оказались в Пушкинском Доме, всего через год после того как меня, а вскоре и всех моих коллег ушли из литературной редакции АН при Пушкинском Доме, и редакция закрылась. Письма принял главный хранитель отдела рукописей Дубровский. А куплены они были за миллион долларов, полученных от продажи нескольких авангардистских картин современных советских художников на аукционе в «Сотби», модных в Европе.

Как бесконечна и велика подлинная любовь к Пушкину и к России многих замечательных людей! И как уродлива чиновная трусость и тупость, которую до сих пор не удаётся вытравить… В этой уже легендарной истории путешествий и приключений пушкинских писем победила всё же сила добра. Письма сохранила и передала на аукцион жена и подруга Лифаря, шведская графиня Лилиан Алефельд. Её имя и дату смерти 2000 год я обнаружила на могильном памятнике Сергея Михайловича Лифаря.

Урок эпистолярии

Урок эпистолярии

Почему специалисты-литературоведы с особым вниманием относятся к переписке, к письмам великих писателей? На первый взгляд, это обычное человеческое любопытство. В письмах человек оказывается без маски, без того флёра, который он часто сам себе придумывает, без стремления себя приукрасить или даже вообще себя выдумать, что с литераторами случается, без ощущения себя литературным героем. Хотя, надо сказать, письма тоже могут быть неискренни, дипломатичны, смотря по цели, с которой пишутся. Иначе обстоит дело с домашней, родственной или дружеской перепиской, в которой человек чаще всего открыт и бесхитростен, т.е. искренен и исповедален. А читателя просто тянет заглянуть в чужую непростую душу.