Однако стоило только осаждающим вступить в город, как они сами оказались в осаде. Кербога, сельджукский авантюрист, который вырвал Мосул у арабского бану укайль, только что прибыл из своей столицы с подкреплением. Страдания от чумы и голода в течение последовавших за этим двадцати пяти дней были, пожалуй, самыми тяжкими из когда-либо пережитых франками в Сирии. Только чудо могло поднять их боевой дух и спасти положение. И это чудо приняло форму обретения «святого копья», пронзившего бок Спасителя, когда Он висел на кресте, которое лежало зарытым в антиохийской церкви. Крестоносцы предприняли дерзкую вылазку и отразили осаду. Боэмунд, самый дальновидный и способный из всех христианских вождей, остался во главе недавно приобретенного Антиохийского княжества. Византийский император ждал, что Антиохия снова вернется в лоно его империи, но его постигло разочарование. Еще больше разочарован был Раймунд, богатый граф Тулузский и вождь провансальцев, которые и совершили сенсационное открытие. Он тоже мечтал владычествовать над Антиохией. Другая легенда, связанная с борьбой за Антиохию, касается святого Георгия, по местным преданиям, уроженца Лудда (Лидды), который был казнен при Диоклетиане (303) и теперь пришел на помощь измученным крестоносцам.

Граф Раймунд двинулся на юг. Мааррат-ан-Нуман, родину аль-Маарри, предали огню, а его жителей истребили. Следуя долиной Оронта, он дошел до Хисн-аль-Акрада и занял его, овладев стратегическим проходом между прибрежными равнинами и Оронтом. Основательно укрепленная Арка, родина одного из представителей сирийской династии римских императоров, в то время находившаяся в союзе с Триполи, выдерживала осаду с февраля до середины мая. В марте к Раймунду присоединился брат Балдуина Годфрид Бульонский (Бульон, или Буйон – столица Нижней Лотарингии), который двинулся на юг вдоль побережья и осадил Джабалу. Под давлением своих людей, которым не терпелось скорее добраться до Иерусалима, и не без влияния даров эмира Триполи ибн Аммара Раймунд снял осаду. Антартус (Тартус) сдался без сопротивления. После этого у крестоносцев появилась возможность поддерживать связь с итальянским флотом. Они направились по дороге вдоль побережья, той же, которой шли Александр и другие завоеватели. Ладакию они, по-видимому, обошли, так ее заняли военно-морские силы чуждых латинянам византийцев. В Батруне крестоносцы установили контакты с маронитами, «стойким народом, доблестными воинами», которые предоставили им столь необходимых проводников. Имея перед собой пример Триполи, эмир Бейрута предложил деньги и обильные запасы провианта. Сады Сидона, где крестоносцы разбили свои шатры у источников проточной воды, на несколько дней стали местом долгожданного отдыха. До Акки они дошли уже 24 мая. Очевидно, гарнизоны стояли только в нескольких крупных городах, и иноземные солдаты не донимали местных жителей и не устраивали над ними расправ. Должно быть, их поход больше напоминал прогулку. Пройдя через Кесарию и Арсуф, они свернули вглубь страны, миновали Рамлу и 7 июня встали лицом к лицу с главной целью всей экспедиции – Святым городом.