Балдуин также расширил свое королевство на юг, чтобы прибрать к рукам хотя бы часть торговли, шедшей через Красное море и Индийский океан. К югу от Мертвого моря он построил (1115) грозную крепость Аш-Шаубак для охраны караванного пути из Дамаска в Египет и Хиджаз. Его преемники продолжали ту же политику усиления своих позиций в стране строительством замков. Из семи крепостей в этом регионе самое важное стратегическое положение занимали Аш-Шаубак и Эль-Карак. После смерти Балдуина в 1118 году королевство достигло своих максимальных размеров от Акабы до Бейрута. На своем полуострове Тир оставался в руках мусульман до 1124 года, а Аскалон – до 1153 года. Вширь королевство простиралось недалеко за Иордан.

Государства латинян на севере тоже расширялись. Раймунд, который положил глаз на Триполи (Тарабул) еще с тех пор, как проходил мимо него, вернулся после взятия Иерусалима и осадил город. Чтобы изолировать Триполи, в 1103 году он построил замок Шато-Пелерин на соседнем холме под названием Mons Pe-legrinus («гора паломников»). Вскоре это место стало центром латинского квартала. Осада затянулась, несмотря на подкрепления с соседней горы. Население Триполи составляло 20 тысяч человек, и его основными отраслями производства были стекло и бумага. Периодически крестоносцы подчиняли соседние города, в основном при помощи генуэзского флота. Маркаб отмечал северную границу графства Триполи, Джебейль – южную. Сам Триполи пал только в 1109 году, через четыре года после смерти Раймунда. Очевидно, при бану аммар город превратился в центр шиитского образования со школами и библиотеками, которые теперь погибли. Среди известных людей, пользовавшихся библиотекой Триполи, был аль-Маарри.

Севернее Танкред в 1103 году захватил Ладикию, а три годя спустя и Апамею. Оба города вошли в Антиохийское княжество, которое в разные периоды включало части Киликии.

После смерти Балдуина II (1118–1131) королевство латинян с его ленами окончательно оформилось. Все три латинских государства на севере – Триполи, Антиохия и Эдесса – номинально подчинялись королю Иерусалима. Франки добились ошеломительного успеха, что, должно быть, вселило в них уверенность и оптимизм. Но на самом деле перспективы были не так уж радужны. За исключением северной и южной оконечностей, подвластная им область ограничивалась побережьем – узкой христианской полосой на мрачном фоне ислама. До любого города врагу было не более дня пути. Внутренние города, такие как Алеппо, Хама, Химс, Баальбек, Дамаск, так и не были завоеваны, хотя попытки время от времени предпринимались. В отдельные периоды они платили дань; Дамаск уплатил ее Балдуину II в 1126 году. В дамасском регионе находилась плодородная Бекаа. В собственных государствах франки были чрезвычайно рассредоточены. Даже в Иерусалиме и других оккупированных городах они всегда составляли меньшинство. После взятия Иерусалима часть из них, считая свои обеты выполненными, отплыла по домам. Ясно, что столь экзотические государства могли оставаться в руках франков только до тех пор, пока туда поступал непрерывный приток новобранцев из Европы, а противостоящие им силы не объединились под предводительством сильного вождя.