Возможность того, что большинство индейцев может предпочесть жить под властью испанцев, обязанность защищать новообращенных от преследований или рецидивов язычества, право оказывать помощь дружественному народу в такой справедливой войне против его соседей, какой была война тласкаланцев против ацтекской конфедерации, которой так ловко воспользовался Кортес, – все это было признано как возможные второстепенные оправдания испанской вооруженной интервенции в Новый Свет.
Выводы Витории относительно права Испании править были поразительно осторожными. Он предпочел бы, чтобы отношения строились на основе мирной торговли, нежели образовались в результате завоевания. Он считал торговлю по крайней мере такой же эффективной, как и завоевание, в распространении Евангелия, удовлетворении законного желания отдельных людей получать прибыли и в увеличении королевских доходов. В поддержку своей веры Витория ссылался на успехи португальцев на Востоке. Тем не менее он признавал, что, как только испанцы упрочили свое положение в Индиях, они уже не могли уйти оттуда и позволить колонистам и новообращенным погибнуть. Он считал, что правление испанцев даже в чисто мирском смысле могло быть преимуществом для индейцев: «Эти люди не неразумные, а примитивные; они, по-видимому, не способны сохранить цивилизованное государство согласно требованиям гуманизма и права… поэтому управление ими следует возложить на людей разумных и опытных, как будто индейцы – дети… Но это вмешательство должно быть им во благо и в их интересах, а не просто для выгоды испанцев, так как в противном случае испанцы подвергнут свои собственные души опасности». И в конце: «Главное, что никакое препятствие не должно оказаться на пути распространения Евангелия… Я лично не сомневаюсь, что испанцы были вынуждены применить силу и оружие, чтобы продолжить там свою работу, хотя я боюсь, что были приняты излишние меры из тех, что разрешены человеческим и Божьим законами».
Оправдание Виторией права испанцев на Индии нельзя было назвать восторженным. Оно обнаружило прозорливость и широту взглядов, поразительные для его времени, а также озабоченное исследование общественного сознания, которое разделяли с ним многие восприимчивые испанцы на протяжении всего существования империи. Это приводило в замешательство правительство, вызывало порицание испанского короля Карла I (он же император Священной Римской империи Карл V), который прямо запретил доминиканцам обсуждать такие вопросы публично. Огромный авторитет Витории как теоретика и его взвешенный гуманизм не могли не повлиять на общественное мнение. Многие правовые принципы, которые он отстаивал, были воплощены в имперском законодательстве – Новых законах от 1542 г. и еще больше – в