Рагдай пригляделся к топи. Пройти её было очень непростым делом. Кочки не всюду стояли близко одна к другой. Но Рагдай решил шагать по трясине, если придётся, и будь что будет. Иного выхода просто не было. Отыскав по солнцу юго-восток, где был Киев, он устремился в путь. Два раза ему пришлось выдёргивать ноги из цепкой торфяной жижи. На третий раз оступившись, он погрузился в неё по пояс и едва выбрался, ухватясь руками за кочку. Сапоги чудом не сползли с ног. Тяжело дыша, поднялся Рагдай во весь рост и поглядел вдаль, куда направлялся. Там уж виднелась полоска леса. Рагдай опустил глаза, чтобы отыскать следующий клочок невязкой земли, на который можно будет ступить, и – вдруг увидал в нескольких шагах от себя торчавшую из трясины голову человека с белыми волосами. Это была голова Сновида.

Он чуть дышал, уцепившись жилистыми руками за небольшую кочку. Его глаза уже гасли. Их страшный взгляд направлен был на Рагдая. Тот от растерянности сглотнул слюну вместе с грязью, в которой весь измарался. Понятно было, что он не сможет подойти к тонущему, никак не сможет! Возле Сновида не было кочек, кроме лишь той, которая давала ему возможность прожить ещё полчаса или час, держа его на поверхности. Двинуться к нему по трясине значило сгинуть в ней ещё раньше него. Вдруг губы волхва разжались, и в тишине прозвучал его хриплый голос:

– Не суетись! Дух привёл тебя на тот остров, чтоб от меня спасти. А меня завёл он в трясину, чтобы спасти от Равула. Ни на каком островке от него не скрыться. В трясине – можно.

– Продержись час, – попросил Рагдай, взволнованно утерев лицо рукавом камзола, – я добреду до леса и вернусь с жердью!

– Не надо, парень! Ты что, не понял? Если трясина меня не спрячет прямо сейчас от Равула, участь моя незавидной будет. Равул жесток и хитёр.

Рагдая пробрала дрожь. Он спросил:

– Где Хлеська?

– Хлеська жива. На твою беду.

– Почему ты так говоришь?

– Потому… Не Хлеська, не Хлеська… Забудь о ней! У тебя – другая судьба.

С этими словами волхв разжал пальцы.

– Скажи, где клад? – закричал Рагдай, увидав, что он погружается. Но трясина, уже достигнув рта старика, закрыла его навеки. Пока она не коснулась глаз, их взгляд от Рагдая не отрывался. Холодный, режущий взгляд. Костлявые руки ушли последними. Когда жижа, булькнув, сомкнулась над головой Сновида, они задёргались, силясь ухватить воздух. Живьём Сновид уходил в кошмарную бездну, куда Равул не мог уж за ним нырнуть. Пузыри шли долго.

За час добравшись до чахлых ёлочек на опушке, Рагдай отёр подтаявшим снегом лицо и руки и побрёл в лес. Невесело ему было. Пройдя немного, он вдруг заметил среди деревьев следы сапог и маленьких босых ног – очевидно, женских. Вели они, следы эти, к югу. Рагдай внимательно пригляделся к ним. Женщина спешила. Скорее всего, бежала – пальцы сминали снег сильнее, чем пятки. За ней гнались. Лишь немногие из её следов не были затоптаны сапогами. Тех, кто её преследовал, было трое. Рагдай пошёл по следам. Вначале они петляли, сворачивая в овраги, заросли и в завалы мшистого бурелома. Затем вдруг стали тянуться ровной цепочкой. Понял Рагдай – охотники близко подошли к жертве, сперва пытавшейся путать свои следы, и ей уже стало не до того.