В комнате стоял стол, накрытый китайской скатертью. Святослав, только что вернувшийся из какой-то ночной поездки, и Калокир, вернувшийся из Преслава, мрачно курили гашиш, сидя за столом.

– Так что ты намерен делать? – нетерпеливо спросил патрикий после глубокой затяжки.

– Посмотрим.

Слово «посмотрим» стало любимым ответом князя на все вопросы. Это тревожило Иоанна.

– Надо бы ещё раз отправить на Русь Ратмира за вспомогательными полками, – предложил он.

– Чтобы меня все подняли на смех? Забудь об этом.

– Послушай! У нас – всего лишь пятнадцать тысяч конных дружинников и чуть больше двадцати тысяч пехоты. С такими силами невозможно идти на Константинополь. Это самоубийство!

– Ты так считаешь?

– Я это знаю наверняка.

– Но в прошлом году ты знал, что после разгрома Болгарии никакой войны с ромеями быть не может – они, мол, сами нам принесут на золотом блюде ключи от Константинополя! Почему ж ты теперь говоришь иное?

– Да, почему? – строго пропищала Кремена, дёргая струны, – а ну, отвечай немедленно!

Даже и не взглянув на неё, Калокир ответил:

– Да потому, что мои расчёты пошли к чертям! Тем не менее, разве ты жалеешь о том, что последовал моему совету? Благодаря Дунаю ты стал в два раза богаче! С Империей воевать придётся, и сил для этого нужно много. Всё, больше мне сказать нечего.

– Михась клялся, что приведёт мне весной ещё пару тысяч угров, – промолвил князь, – столько же болгар наберу в дружину. Летом Константинополь возьмём.

– Что? Болгар? В дружину? Но ты ведь сам только что назвал их подлым народом!

– Речь шла о южных болгарах! – снова подала голос Кремена, – будто не слышал! Что он себе позволяет, месяц мой ясный? Скажи ему!

– Я и у Бориса пару полков позаимствую, – как ни в чём не бывало продолжал князь, – не думаю, что сейчас он наскребёт больше.

Бросив чубук на стол, Калокир поднялся. Он был в покрытой пылью одежде и сапогах со шпорами.

– Хорошо, пойду отдохну. Я целые сутки провёл в седле.

– Ты слышал о том, что Гийом погиб?