– Еще не вернулся от поезда.

– А Джо?

– Тоже. С теми двадцатью парнями, которых ты собрал для защиты лагеря.

– Белые люди надругались над мертвым телом женщины и хотят линчевать меня.

– Ты можешь где-нибудь спрятаться до возвращения твоего отца, Джо и других?

– Я мог бы, но не хочу. Я ухожу. Ты меня понял? Если ты где-нибудь когда-нибудь встретишь моего отца, скажи ему, что я ушел, чтобы выдержать особые испытания и стать воином. Я пойду не к дакота, а к их врагам, к сиксикам, которые принимали нас с отцом в своих вигвамах как гостей. Потом я вернусь и найду отца. Я спрошу его уже как воин, готов ли он расстаться с Рыжим Джимом.

– А где Рыжий Джим? Чем он занимается? Здесь я его еще не видел.

– Зиму он провел здесь, разведчиком, как и мы, но пару недель назад он исчез. Когда его нет, он обычно болтается на Черных холмах в поисках золота.

– Но он его еще не нашел?

– Нет, пока не нашел.

Харка встал.

– Харка, ты не хочешь сам все сказать отцу?

– Я попытаюсь.

– И… постой, Харка… Одну минуту. Женщина с обезображенным лицом просила передать тебе одеяло из бизоньей шкуры, лук и еще какие-то вещи. Посмотри, все это лежит под кроватью, на которой ты сидел.

Харка нагнулся и достал свое старое раскрашенное одеяло, лук, два орлиных пера и пояс, вышитый вампумом. Несколько секунд он внимательно рассматривал вампум.

– Это из вигвама Оцеолы, – пояснил Моррис. – Так сказала та женщина. Она была семинолкой?

– Да. И никогда не забывала об этом. Пояс – это послание. Где Длинное Копье?

– Где-то в окрестностях лагеря. Он хотел встретить тебя. Ты его не видел? Я подумал, что это он раздобыл для тебя одежду.

– Нет, я снял ее с человека, который надругался над мертвой женщиной. Он имел неосторожность отойти слишком далеко от лагеря и подойти слишком близко к моему ножу, – спокойно ответил Харка.

Моррис с горечью посмотрел на него: