Фёдор дёрнул из-за спины гранатомёт «Муха», сноровисто приготовил его к стрельбе, устроил на правом плече. По горизонтальным штрихам на прозрачной мушке определил расстояние до танка, составлявшее метров сто, повернул предох ранительную стойку вниз до упора и опустил её, после чего нажал на спусковой рычаг шептала. Оружие бухнуло, граната понеслась к цели и ударила танк в правый бок.

Грохнул взрыв.

Бронемашина вздрогнула и даже осела, будто живая. Пушка, словно печная труба, вытолкнула облачко дыма, а из командирского люка и люка наводчика рванулись вверх два столба дымного пламени и через мгновение сработал боезапас. Стальную махину разворотило изнутри взрывом, а башню отшвырнуло метров на десять от покорёженного корпуса.

Трошин отбросил бесполезную уже трубу гранатомёта. Привычно взял автомат и не торопясь, побежал вперёд, зорко контролируя местность. Остальные последовали за ним.

Все вместе присоединились к своей роте, что небольшими группами продвигалась вдоль улицы.

Сибирский Добровольческий полк зачищал улицы, дворы, здания. Сопротивление им оказывали упорное, но оппозиционеры метр за метром, теряя людей убитыми и ранеными, шли вперёд.

В какой-то момент атака почти выдохлась, люди остановились, неспособные сделать ни шагу. Командиры уже не кричали и не требовали. Они понимали, солдатам нужен отдых, их эмоциональное напряжение настолько велико, что сил нет ни на что.

Фёдор опустился прямо на успевший нагреться под солнцем асфальт, откинувшись спиной на стену здания, положив автомат на вытянутые ноги. Чуть успокоившись, закурил.

Послышались грубые окрики. Из-за угла солдаты пинками и прикладами выгнали пятерых пленных федеров. Те суетливо и испуганно торопились, держа руки поднятыми.

Сидевшие повсюду бойцы равнодушно смотрели, как пленных согнали к стене, перед ними, на расстоянии не более четырёх шагов, выстроились пять человек с автоматами, без лишних слов клацнули предохранителями и дали по короткой очереди. Тела расстрелянных мягкими безвольными кулями повалились на асфальт, агонизиру я. Добивать их не стали, разошлись не спеша, расселись, кто где.

Трошин отвернулся, продолжая меланхолично затягиваться сигаретным дымом.

Минут через двадцать прибежал сам командир полка, в сопровождении нескольких штабных офицеров. Все в бронежилетах, касках, вооружены автоматами, а какой-то майор — пулемётом Калашникова.

Фёдор видел комполка всего один раз и то во время короткого затишья. А тут вдруг сам, собственной персоной во время боя пожаловал. Видать, и впрямь серьёзное дело затевается. Одним этим контрударом не обойдётся. Да и правильно. Сколько можно обороняться, пора уже и по зубам федерам дать.