– А тать и подвернулся.

– Это кто-то свой, государь. Чтобы вот так пройти через заслоны все незамеченным, и псы цепные его не порвали, и терем поджег негодяй, и дождался, пока боярин за добром своим побежит, не выдержит… не способен на такое никто чужой, слишком многое знать надобно о боярине.

Борис выдохнул медленно, кулаки разжал.

– Вот что, боярин. Веди-ка ты следствие и татя мне представь, хоть землю носом рой, а только сыщи эту погань!

Василий Репьев поклонился:

– Воля твоя, государь. Всех расспрошу, а только татя сыщу.

Борис кивнул.

Предупреждать боярина не стал. За то и ценил он Репьева, что неглуп был боярин. И знал – под пыткой каждый сознается. Да хоть бы в чем! И в злоумышлении, и в убийстве – как пытать будут, так и сознается. А только татю от этого ни жарко, ни холодно, он на свободе как гулял, так гулять и будет. Потому пытки боярин Репьев не уважал, а вот розыск вести умел, и люди его недаром хлеб свой ели. И доносчики, и слухачи у него везде, кажись, были.

Знал Борис: искать боярин будет по совести, невиновного государю не подставит, зря осудить не даст.

– Ищи, боярин. Когда найдешь – награжу щедро.

Боярин поклонился да вышел.

Борис вытянулся под одеялом пуховым, вздохнул. Раньше и не мерз вроде, а вот сейчас холодом пробирает. Устя сказала, это пройдет, да только когда? Вроде как от того, что сил у него сосали много, сейчас восстанавливается он, вот тепло и уходит быстрее. Как больной, случается, мерзнет, а потом выздоравливает.

Устя…

А татя этого пусть сыщет боярин.

И сам Борис завтра подумает… Кажется, родного сына у Ижорского не было, хотел он свое состояние мужу дочери оставить, да дочь пристроить не успел.

Или был с кем сговор?

Завтра он боярыню расспросит. И покровительство окажет… Что там у Ижорского хорошего было? Кажется, рудник… и дальняя родня есть у него, род многочадный, это Роману не повезло, сын умер, второй тоже… дочь осталась.

С тем Борис и уснул. И больше его сегодня уж никто не тревожил.

* * *

– Просыпайся, царевич. Ты все почиваешь, а на Ладоге переполох великий творится. – Михайла Фёдора ночью не будил, он ему утром решил новость рассказать.