А я вот не умерла. Я, наоборот, выжила.

До меня доходили вести.

Я знала, что Фёдор привез себе какую-то шлюху из Лемберга, кажется, ее Истерман нашел. И даже знала, что он женился.

Вместо царя объявил себя королем. Казалось бы, какая разница, как называться? Но ему это было важно. Он отдал на переплавку старый венец государя Сокола, заказал себе новую корону. Зачем?

Не понять…

А я выправлялась.

Плела кружево, читала книги, потом интерес к жизни проснулся. Разговаривать начала, людей видеть, языки учить, с Семушкой говорить… бедный мальчик. Ему мой интерес жизни стоил.

Будет стоить.

Нет, не будет!

Не дам, не позволю!

Не выйду я за Фёдора замуж! И за Михайлу не пойду! Найду как негодяя остановить! Сумею, справлюсь, еще бы Аксинью в разум привести!

Как объяснить ей, что ни она не плоха, ни я? Михайла подлец, который всем голову морочит, тем и все сказано. Фёдор ему хоть и отдал все владения бояр Ижорских, а человеком Михайла все одно был поганым.

А ведь…

Ижорских убили. Боярина Ижорского смертью лютой. А потом и боярышня Ижорская умерла от хвори заразной, боярыня в монастырь ушла.

А кто боярина убил?

Мог Михайла?

В той, черной жизни я бы наверняка сказала – не мог. Незачем ему просто было. Фёдор ему б любое поместье отдал как другу, как свойственнику. А в этой?

И Фёдор на мне не женат, и Михайла на Аксинье вряд ли женится, и Борис ему не даст ничего.

К чему убивать?

А кто ж Михайлу знает?