Лесков милосердно избавляет читателя от дополнительных подробностей ужасающей сцены – воплей несчастного животного, вида окровавленного и изувеченного тела. Недаром и первый эпизод из жизни Ивана Флягина, который тот открывает слушателям, посвящен безжалостному усмирению коня в Москве и моральной победе над англичанином Рареем – как называет его Иван Северьянович, «бешеным укротителем», прототипом которого был реальный дрессировщик, американец Джон Соломон Рарей (1827–1866). Интересно, что прославился он вовсе не «бешенством», а системой гуманного обхождения с травмированными жестоким обращением лошадьми. Рарей действительно побывал в Петербурге в 1857 году. На русском языке вышли две его брошюры: «Искусство укрощения и дрессировки лошадей Джона Рарея» и «Способ американца Рери, как укрощать озлобленных лошадей» (1859). Понятно, что методы Рарея совершенно не интересуют Ивана Северьяновича – ему нужен равный противник, к тому же «англичанин», чтобы победа окрасилась еще и чувством превосходства русского мужика над иностранцем. Но в результате она оказалась обесценена – смирившийся конь вскоре издох: «…гордая очень тварь был, поведением смирился, но характера своего, видно, не мог преодолеть»⁵⁷⁵.

Судьба коня, которого Флягин так бил нагайкой, что тот не мог «ни продохнуть, ни проглянуть», – прообраз его собственной жизни. За свой долгий путь он окажется неоднократно бит, но, по предсказанию умершего по его вине монаха, много раз погибая, ни разу не погибнет, в конце концов смирится и, в отличие от коня, будет жить дальше, потому что окажется не таким гордым.

Насилие – норма и рутина в том мире, который описывает Лесков; нет, не будем добавлять «в русском» или в «мужицком» мире, потому что в нем соединились разные культуры, сословия, нации. Здесь все хороши: сам Флягин, изувечивший кошку и лишивший жизни троих – монаха, татарина, Грушеньку; барин, чью жену и дочь он спас от смерти, быстро забывший о подвиге и доведший спасителя до попытки самоубийства. Когда Иван после десятилетнего татарского плена возвратился домой, священник Илья, которого он с умилением вспоминал в каспийских степях, отлучил его на три года от причастия за многоженство в плену; по приказу барина, ставшего в старости «богомольным», его крепостного после порки в полиции выпороли еще дважды – за давний побег и неблагочестивое поведение. Показательна жестокость татар: они «подщетинивают» Ивана – набивают ему под кожу пяток щетину, чтобы не сбежал[107], пытают и страшным образом убивают христианина-миссионера и жидовина-проповедника. Жестокость – уже нравственного толка – проявляет и князь, которому служит Иван: предает сначала секретарскую дочь Евгению Семеновну, потом цыганку Грушу. Табор ведет себя по отношению к Груше не лучше: откровенно торгует ее красотой, выставляя петь на вечерах, затем продает за 50 тысяч рублей князю для развлечения. Стоит ли удивляться, что Иван Северьянович не слишком жалует людей и предпочитает общение с лошадьми, к которым имеет «дарование» – хорошо их чувствует и понимает?