РТ: Мы подумали, не собираетесь ли вы отправиться снова назад.
РФ: Возврат к 1978-му. Да, это интересно, что Движение к 1981-му заключает в себе парадокс, состоящий в том, что любое направление в действии, ведущее тебя от А к Б, проводит тебя через время, но в этом есть какая-то часть, которая находится, в каком-то смысле, вне времени — тот факт, что то, куда ты идёшь — это на самом деле то, как ты движешься. Так что если имеется цель — ну возьмём для примера политику — тут очевидная цель, да-да, мир — так как же нам достигнуть мира? Ну, конечно, обычный подход — это, конечно, взять армию и отправиться убивать людей, чтобы навязать им мир! Так вот, единственный способ достичь мира — это быть мирным — другими словами, работать так, как будто цель уже достигнута, а путь, которым ты идёшь — это и есть достижение цели: любая революционная перемена на самом деле эволюционна — ты никогда не попадёшь туда, куда хочешь, ты постоянно в движении, так что сам процесс — это то, чего ты хочешь достигнуть. Совершенно любой общественный процесс — это политика, так что музыкант, работающий на рынке, неизбежно является политиком — и всё, что он делает на, так сказать, общественной платформе, всё это имеет значение — неважно, намеренны эти действия или нет. Если человек смотрит на артиста, продающего миллионы пластинок, работающего на колоссальных аренах с мощными прожекторами, оборудованием, музыкантами и всем остальным, то политическое заявление обязательно будет таким: «Я хочу сделать много денег и я готов подписаться под традиционными методами работы, чтобы достигнуть этого». Это политическое заявление; а потом человек, возможно, скажет: почему это надо подписываться под результатами работы транснациональных корпораций и очень сильных фракций в правительстве, которые, если хотите, просто милитаристы и под всем таким прочим?, и артист повернётся и скажет: «Э, это не моё дело!», но, конечно, это его дело. Так что поэтому можно быть невежественным или невинным (но это уже другая история) или обрести невинность в процессе обучения, и это то состояние, в котором я нахожусь.
мир —Мне кажется, что любая перемена должна быть медленной — она должна быть постепенной — и изменить кого-то ещё можно, только изменив самого себя: это всё, что можно сделать.
Это всегда начинается с персонального решения. Политическая жизнь всегда направлена к изменению структур и внешних обстоятельств. Это как построение благотворительного общества: вы строите все структуры общества заботы, но с людьми, которые ненавидят и терпеть не могут друг друга. Как, скажем, сказать архитектору нарисовать план дома, а он рисует небоскрёб — вы смотрите на него снаружи и говорите: это дом? Если войти вовнутрь любого здания, неважно, хорошего или плохого — может быть, даже столь же отвратительного, как небоскрёб — дом — это внутреннее качество, он не имеет ничего общего с косметикой (на самом деле, в качестве небольшой сноски — есть наука построения домов, работающая с геометрией священных пропорций и т. д., которая говорит: да, можно построить дом, в котором почти гарантированно можно будет жить, но, и в том всё и дело, именно внутреннее качество есть самое важное). Так вот, наша политическая жизнь направлена на навязывание нам силой внешних структур, которые порождают только противодействие — потому что любая силовая акция порождает только равную (по меньшей мере) реакцию. Так что политическую жизнь можно определить как ужасное количество энергии, расходуемой на достижение цели, обратной предполагаемой.